Пока все внимание мира приковано к Украине на севере Африки разворачиваются события, которые могут превратить Ливию в новый очаг эскалации. В этой североафриканской стране вновь наступило двоевластие: появилось два премьер-министра. Экс-глава МВД Фатхи Башага, назначенный накануне на эту должность Палатой представителей Ливии, прибыл в Триполи, где с марта 2021 года уже заседает признанное ООН Правительство национального единства (ПНЕ) Абдель Хамида Дбейбы. Подобное двоевластие вполне способно отбросить страну на три года назад, поставив мировое сообщество перед угрозой новой гражданской войны и новой битвы за Триполи.
Истоки большого раскола
Падение режима Каддафи начавшееся под демократическими лозунгами в 2011 году на фоне общих событий «арабской весны», в итоге привело к фактическому распаду Ливии на большое количество самостоятельных государственных образований, а также к стремительному росту на территориях соседних стран влияния идей экстремизма и радикального исламизма. Ливия раскололась по региональным, историческим и «идеологическим» границам – в то время как за контроль над этой очень богатой нефтью страной продолжают бороться различные вооруженные группировки, поддерживаемые теми или иными иностранными покровителями, от Турции, России и Саудовской Аравии с ОАЭ и Египтом до Франции и Италии.
Ливийцы пытались восстановить единую государственность. 7 июля 2012 года в стране прошли первые за полвека свободные выборы во временный парламент, Всеобщий национальный конгресс. В итоге секулярные центристы из Альянса национальных сил победили исламистскую Партию справедливости и развития. Сторонники светскости проработали в Конгрессе вместе с исламистами меньше года. 5 мая 2013 года Партия справедливости с помощью независимых депутатов продавила люстрационный закон. Документ запрещал бывшим деятелям джамахирии занимать любые посты в новом Ливийском государстве. Нужный итог голосования по проекту обеспечили окружившие здание парламента вооружённые боевики. Люстрационный закон ударил по светским силам, поскольку почти все их представители работали в госструктурах при Каддафи. Весной 2013 года они вынужденно покинули Конгресс. Победа исламистов оказалась пирровой. Той же весной 2013 года временное ливийское правительство постановило: Конгрессу передать власть постоянному парламенту — Палате представителей. 25 июня 2014 года граждане республики избрали депутатов в Палату. Голосование прошло при игнорировании сомнительного люстрационного закона, и светские партии снова победили на выборах. Ливийские исламисты не признали результаты голосования. 8 августа 2014 года их представители на собрании в Триполи объявили себя новым Всеобщим национальным конгрессом. Палата представителей в ответ переехала работать на самый восток страны — в контролируемый самым влиятельным из полевых командиров фельдмаршалом Халифой Хафтаром город Тобрук. Первым делом Палата объявила все лояльные конкурентам формирования террористическими, поручив Хафтару их ликвидацию.
Примирить два враждующих парламента попытался Совет Безопасности ООН. 2 января 2016 года под его эгидой начало работу временное Правительство национального согласия под председательством бывшего чиновника времён джамахирии, представителя богатой и влиятельной семьи из Триполи Фаиза Сараджа. Первоначально новый орган признавали оба конкурирующих парламента. Попытки ООН и внешних игроков сблизить две части страны и сформировать единое компромиссное правительство закончились провалом. Конфликт между Триполи и Тобруком вышел на новый уровень.
В Ливии окончательно установилась анархия. В стране одновременно действовало два парламента, несколько правительств и с десяток вооружённых групп. В Триполи и Бенгази шли постоянные уличные бои. Мисурату иностранные наблюдатели сравнивали со средневековой Венецианской республикой. Местные ополченцы превратили «ливийский Сталинград» в обособленный город-государство. Ситуацию осложнило появление в Ливии представителей группировки «Исламское государство». Это были как этнические ливийцы, так и выходцы из других арабских стран, раньше воевавшие против Каддафи и режима Башара Асада в Сирии. В начале 2015 года боевики ИГ контролировали часть средиземноморского побережья на границе Триполитании и Киренаики со «столицей» в городе Сирт. Эта часть Ливии больше остальных пострадала в гражданской войне, и захватить власть здесь было проще всего. Боевики ИГ подавили несколько народных восстаний и пытались «зайти» в ключевые ливийские города. Из Бенгази исламских фундаменталистов вытеснила верная фельдмаршалу Хафтару Ливийская национальная армия, объединившая сторонников светского развития Ливии. В 2016 году армия Хафтара при поддержке американской авиации нанесла ИГ ряд новых поражений. К зиме 2017 года «республика» радикальных исламистов в Ливии перестала существовать. Остатки боевиков, укрылись на пустынном юге страны. Успехи в борьбе с ИГ и другими группировками исламистов повысили популярность фельдмаршала Хафтара внутри Ливии и заставили присмотреться к нему за рубежом. Хафтара стал поддерживать соседний Египет, ключевое государство Северной Африки. Своих симпатий к военачальнику не скрывает Россия, с его влиянием считаются США и Евросоюз. А его конкурентов из Триполи спонсировали Турция и Катар. Фактор иностранных интересов в богатой нефтью стране и без того осложняет запутанную ситуацию. Правительство Сараджа позиционировала себя как единственную легитимную власть, а своих оппонентов — как вооружённых мятежников. Хафтар объяснял свои действия необходимостью защищать всенародно избранный парламент и бороться с исламистами и их пособниками. От компромиссов обе стороны отказывались. В апреле 2019 года подразделения ЛНА под командованием Халифы Хафтара предприняли неудачную попытку силой захватить Триполи. Поражение сил ЛНА произошло из-за недооценки сил противника и в связи с вмешательством Турции, которая встала на сторону триполийского Правительства национального единства, и даже ввела свои войска. В итоге, 13-месячная осада Триполи закончилась провалом, и войска Хафтара были отброшены до города Сирт.
К сентябрю 2020 года в боях между двумя сторонами наступило затишье, и обнаружилась нестабильность обеих режимов, которых ливийцы винят в провале борьбы с коронавирусом, коррупции, росте цен и перебоях с электричеством. Уличные акции прошли как на западе страны, который контролировало признанное ООН Правительством национального согласия (ПНС) Файеза Сарраджа, так и на востоке, удерживаемом Ливийской национальной армией (ЛНА) генерала Халифы Хафтара. Митинги, стычки и внутриполитическая борьба привели к отставке сразу двух правительств: о своей отставке заявил Саррадж, а ранее свой пост покинул и глава альтернативного правительства Абдалла Тани, союзник Хафтара. Правда к концу сентября Саррадж передумал покидать свой пост и отозвал свое заявление об отставке. А 23 октября 2020 года в Женеве противоборствующие стороны в Ливии подписали соглашение о прекращении огня, которое действует до сегодняшнего дня. Перемирие открыло путь к дальнейшей деэскалации и новой попытке внешних игроков усадить всех за стол переговоров и достигнуть политического компромисса. На этот раз их усилия не прошли даром.
После подписания соглашения о режиме прекращения огня, стороны конфликта также согласились сформировать двустороннюю военную комиссию в формате «5+5», в которую вошли по пять военных представителей из Восточной и Западной Ливии. Комиссия начала работу над усовершенствованием режима прекращения огня и служила в качестве площадки для обсуждения экстренных и чрезвычайных ситуаций, а также для создания механизмов, ещё больше замораживающих конфликт вдоль линии разграничения близ Сирта. В ноябре 2020 года ООН удалось организовать съезд представителей разных кланово-племенных групп Ливии в рамках Форума ливийского политического диалога (ФЛПД). В течение 3 месяцев делегаты форума работали над согласованием единой и компромиссной «дорожной карты», которая завершила бы 10-летнюю войну. В феврале 2021 года 75 делегатов Ливийского форума политического диалога (ЛФПД) выбирали новое единое руководство страны из 45 человек, выдвинувших свои кандидатуры на должности главы Президентского совета и премьер-министра. Первоначально предполагалось, что победители должны набрать 70% голосов выборщиков в одной из коллегий, каждая из которых представляла интересы регионов Ливии (Триполитании, Киренаики и Феццана). Этого не удалось никому, и делегаты приступили ко второму способу голосования. В течение двух дней были сформированы четыре списка по четыре имени в каждом: глава Президентского совета, два его заместителя и премьер-министр. Голосование проводилось в два тура. Во второй тур вышли два списка. В первом на пост главы Президентского совета претендовал Агила Салех, а на пост премьер-министра — Фатхи Башага. Именно они считались фаворитами. Предполагалось, что союз столь ярких политиков, представляющих восток и запад страны и поддерживаемых с одной стороны Москвой и Каиром, а с другой Анкарой, не может проиграть. Но победила совсем другая четверка. Премьер-министром стал уроженец Мисурата, председатель совета директоров Ливийской холдинговой компании по развитию и инвестициям (LEDCO) и основатель движения «Ливия будущего» Абдель Хамид Дбейба. Президентский совет возглавил Мухаммед аль-Манфи, представляющий Киренаику. Ранее он был послом Правительства национального согласия в Греции. Был объявлен Афинами в декабре 2019 года персоной нон грата после того, как Триполи и Анкара подписали Меморандум по морским зонам. Будучи выходцем из Тобрука, он тем не менее не поддерживал Халифа Хафтара. Вице-президенты — Муса аль-Куни (от Феццана) и Абдалла Хуссейн аль-Лафи (Триполитания). Задача новых властей Ливии была довести страну до намеченных на 24 декабря парламентских и президентских выборов, а также успеть провести до этого референдум по конституции. К фигуре Абдель-Хамида Дбейбы все относились весьма настороженно. Он был почти неизвестен как политик, и появился ниоткуда, хотя его бизнес-империя была одной из крупнейших в Ливии. Он сколотил свое состояние как крупный застройщик ещё во времена Муаммара Каддафи, став доверенным лицом последнего. Одно время он даже возглавлял Государственную инвестиционно-девелоперскую компанию, которая курировала все крупные строительные проекты в Ливии, а это сотни миллионов долларов. Кроме того, он был менеджером футбольного клуба «Аль-Иттихад». Короче говоря, Дбейба был таким себе типичным крупным застройщиком из Триполи с обширными связями в других городах. Многие считали, что Дбейба будет техническим премьером, временным администратором, который поможет организовать всеобщие выборы в конце года, а затем уйдёт. Собственно, он сам и обещал уйти и не подаваться кандидатом на выборах.
Утверждение Дбейбы в парламенте-Палате представителей в Тобруке прошло со скандалом. Дбейбе пришлось отбиваться от обвинений в подкупе делегатов. Речь шла о взятке в 150000 -200 000 тыс. долларов США, которая якобы обещали двум депутатам за голосование.
10 марта 2021 года в городе Сирт большинством голосов Палата представителей, приехавшая сюда из Тобрука, поддержало правительство Абдель-Хамида Дбейбы, которое он представил на 3-дневной сессии парламента. В ходе многочисленных дискуссий, получился компромиссный состав Кабмина, в котором были представители очень разных социальных групп. Но большинство «новых лиц» были не искушенными в политике людьми. Это позволили Дбейбе и его ближайшему окружению замкнуть на себе большинство дел. Тогда многие полагали, что формирование нового временного правительства положит конец эпохе большого раскола и положит начало процессу национального диалога и примирения. Но как говориться, это было лишь затишье перед новыми потрясениями.
Дбейба: своя игра и президентские амбиции
Однако по прошествии 9 месяцев новый премьер-министр Абдель-Хамид Дбейба стал превращаться в «политического монстра»: забыв о равноудаленности он начал выстраивать свою вертикаль власти с перспективой на будущее президентство. Он даже зарегистрировался кандидатом в президенты, на намеченные на 24 декабря выборы. Рост популярности Дбейбы и его президентские амбиции вызвали опасение у восточных элит. И 21 сентября ливийский парламент выразил вотум недоверия Правительству национального согласия Абдель Хамида Дбейбы. За него проголосовали 89 депутатов из 113 присутствовавших на закрытом заседании. Спикер Агила Салех обвинил правительство в растратах и пообещал начать парламентское расследование заключенных им сделок.
«У них нет ничего, кроме зла, войны и разрушения страны. Такой парламент не может представлять ливийский народ, а значит, он должен уйти и уйдет с божьей помощью»,— заявил премьер-министр Ливии Абдель Хамид Дбейба, реагируя на решение Палаты представителей. Господин Дбейба призвал ливийцев выйти на улицу, чтобы выступить в поддержку правительства.
Через несколько часов после голосования в ПП Миссия ООН в Ливии (UNSMIL) поспешила заявить, что ПНЕ по-прежнему легитимно для международного сообщества и будет оставаться таковым до тех пор, пока его не сменит новое правительство через организованный процесс после выборов.
Надо отдать должное Дбейбе. Он оказался единственным постреволюционным главой правительства, который сумел добиться роста популярности среди ливийцев. При нем начали проводиться реальные социально-экономические преобразования, позитивный эффект от которых почувствовала на себе значительная часть населения. Из политического аутсайдера Абдель Хамид Дбейба превратился в ЛОМа, за которого на выборах, если бы они прошли в установленный срок 24 декабря 2021 года, были бы готовы проголосовать до половины избирателей. Однако назначенные выборы в срок не состоялись. Сначала 22 декабря 2021 года Высшая избирательная комиссия страны официально объявила о том, что выборы президента переносятся на 24 января, а затем и на неопределенный срок. Палата представителей и Высший государственный совет (консультативный орган, который часто называют верхней палатой парламента) не смогли договориться о законе о выборах, не был готов и список кандидатов.
Однако даже если бы выборы состоялись, противостоящие друг другу группировки вряд ли признали бы результаты волеизъявления граждан в тех частях страны, которые контролируются другими группировками. Не исключено, что главнокомандующий Ливийской национальной армией фельдмаршал Халифа Хафтар и Палата представителей Ливии поставили бы под сомнение честность подсчета голосов в Триполи, Мисурате и Завии. Точно так же и Правительство национального единства в Триполи могло не согласиться с результатами выборов в отдельных районах Киренаики и Феццана. Фактором дестабилизации могла также стать реакция внешних игроков (в частности, Турецкой Республики) на итоги выборов. Анкара, как показал опыт последних лет, готова отстаивать свои интересы в Ливии вплоть до открытого военного вмешательства. Политический мир в Ливии возможен, но в сегодняшних условиях явно недостаточно одних лишь резолюций участников международных конференций и посещений разных районов Ливии представителями ООН. Не было самого главного – готовности элит преодолеть глубокую политическую и экономическую фрагментацию ливийского общества. Когда выборы были окончательно отложены на неопределённый срок надежды на формирование постоянных и единых органов власти улетучились.
Острый клубок противоречий: альтернативный премьер и возвращение тандема.
Конфликт между Дбейбой и востоком Ливии по-сути возвратил ситуацию к 2019 году. Премьер-министр бросил вызов всем действующим политикам, когда не исключил выдвижения своей кандидатуры на президентский пост. И сохранение господином Дбейбой премьерской должности до новой даты выборов может обеспечить ему, в отличие от его предшественников, новый рост популярности. Клубок противоречий в стране выглядит сегодня еще более запутанным, чем ранее. Против Абдель Хамида Дбейбы объединились практически все ливийские тяжеловесы, которые ранее считались непримиримыми противниками. Помимо самого Фатхи Башаги, это и командующий ливийской национальной армией Халифа Хафтар, и председатель Палаты представителей Агила Салех, и бывший вице-премьер Ахмед Майтиг, и даже председатель Высшего государственного совета (и недавний член запрещенного в РФ движения «Братья-мусульмане») Халед аль-Мишри. Причина такой солидарности — в личности Абдель Хамида Дбейбы, который сумел спутать карты уже утвердившим свое влияние в стране крупным игрокам и нарушил их планы. Политик с запада, уроженец Мисраты Фатхи Башага стал своеобразным тараном для ливийских тяжеловесов. Его цель -г убрать с их пути Абдель Хамида Дбейбу, а затем и самому отказаться от участия в президентских выборах (о чем новоназначенный премьер уже заявил) взамен на получение какой-либо высокой должности. В активе Башага то, что он все еще может рассчитывать на лояльность ряда вооруженных формирований из Мисраты и Триполи и тем самым попытается подорвать позиции главы ПНЕ изнутри.
В итоге Палата представителей (парламент) Ливии большинством голосов проголосовала за назначение бывшего главы МВД Фатхи Башаги на пост премьер-министра Правительства национального единства. Из семи кандидатов на пост премьера парламент утвердил только двоих — господина Башагу и бизнесмена Халеда Бибаса. Утром перед голосованием появилась новость, что Халед Бибас снял свою кандидатуру — правда, позднее он это опроверг, но было уже поздно: депутаты проголосовали за Фатхи Башагу. Нашлись и те, кто назвал процедуру фарсом, срежиссированным спикером парламента Агилой Салехом. Впрочем, изначально было понятно, что у Фатхи Башаги конкурентов нет.
При этом, Башага старался вести себя максимально аккуратно. Накануне голосования он заявил, что не будет баллотироваться на предстоящих президентских выборах, если займет пост главы нового правительства. Он также отказался «от любого юридического иммунитета» для себя и будущих министров в случае появления каких-либо судебных обвинений. Заявление господина Башаги, по сути, означало гарантию для Агилы Салеха, что у него не будет столь значимого конкурента на президентскую должность на будущих выборах. Связка Салех—Башага должна была сработать еще год назад, когда они единым списком претендовали на должность глав Президентского совета и правительства. Этот список пользовался одновременной поддержкой Анкары, Москвы и Каира. Но неожиданно проиграл малоизвестным на тот момент широкой публике кандидатам — бизнесмену Абдель Хамиду Дбейбе и дипломату Мухаммеду аль-Манфи, который возглавил Президентский совет.
Абдель Хамид Дбейба с решением Палаты представителей не согласился. Накануне он заявил, что не будет передавать власть до президентских выборов и не допустит новых переходных этапов. Политик также подчеркнул, что вотум недоверия, вынесенный его кабинету в сентябре, был сфабрикован. При этом он заверил, что готов пересмотреть свое решение баллотироваться на выборах президента, «если другие кандидаты обязуются принять такое же решение». Это был явный намек на Агилу Салеха и Халифу Хафтара, которые также собирались участвовать в выборах.
В итоге, на востоке Ливии сформировалось правительство во главе с протурецко-катарским Башагой при поддержке тандема Хафтара-Салеха, за которыми стоят Египет, ОАЭ и Россия. И второе правительство Абдель-Хамид Дбейбы, пользующееся поддержкой части Запада и США. Каждая сторона имеет свои преимущества.
Сегодня положение самого Абдель Хамида Дбейбы пока что выглядит весьма прочно. Он смог наладить взаимовыгодное сотрудничество с наиболее могущественными вооруженными фракциями Мисраты, которые готовы выступить на его стороне. Его мандат согласно решению Форума, четко прописывает, что срок его полномочий закончится только после проведения выборов в Ливии. Более того, на его стороне (пока что) играют главы Центрального банка и Национальной нефтяной корпорации, что дает Дбейбе доступ к серьёзным финансовым ресурсам, благодаря которым он может «одаривать» людей и получать народную поддержку. Если Абдель Хамиду Дбейбе удастся сохранить за собой все имеющиеся у него рычаги, то история с созданием альтернативного правительства может выйти боком всем участникам этого процесса, прежде всего самому альтернативному премьеру. Тем более, что Фатхи Башага, наоборот, по мнению многих, дискредитировал себя связями с экзистенциальным противником Мисраты — Халифой Хафтаром.
А что могут противопоставить ему восточные элиты? Прежде всего, серьезный силовой ресурс подразделения ЛНА Хафтара, а также части группировок, лояльных Башаге из Западной Ливии. Кроме того, новый ситуативный альянс на востоке способен перетянуть на свою сторону другие племена и кланы, а также пользуется поддержкой многих региональных стран. Поэтому для Фатхи Башаги крайне важно не только восстановить свое былое влияние на группировки Мисраты и Триполи, но и привлечь на свою сторону как можно больше внешних игроков и попытаться отстранить господина Дбейбу. Сделать это будет не так просто, но соответствующий потенциал и, вероятно, план действий для этого у Фатхи Башаги и его союзников есть.
Внешний расклад
Появление в Ливии второго премьер-министра создает непростую дилемму для международного сообщества. Ведь и Абдель Хамид Дбейба, и Палата представителей в равной степени признаны ООН. В любом случае, очевидно, что в Ливии начался новый виток борьбы за власть. Во многом, на ситуацию будут влиять и внешние расклады. Как отмечает эксперт-международник Илья Куса, на сегодня, можно говорить с уверенностью, что новое правительство Башаги-Салеха на востоке будут поддерживать Россия, ОАЭ, Египет, Франция, Турция, Катар, Британия. Непонятна позиция Израиля, к которому, к слову, в прошлом году тайно ездили как Хафтар, так и Дбейба с просьбой о помощи, признании в обмен на установление дипломатических отношений и кусок рынка. Пока что, Израиль склоняется к первому, поскольку хафтаровцев поддерживают ОАЭ и Египет — два союзника израильтян в регионе.
Эксперт отмечает, что турецко-египетская нормализация стала одним из факторов, благодаря которому формирование нового ПНЕ на востоке стало реальностью. После 2020 года Анкара начала постепенно налаживать связи с восточно-ливийскими элитами, не без «благословения» официального Каира.
Избрание Фатхи Башаги вернуло Ливию в период послекаддафийской анархии. Восточные элиты будут делать ставку на то, чтобы убрать Дбейбу тихо и без шума, перетянув на свою сторону часть западно-ливийских элитных групп и вооруженных группировок, недовольных премьером. Сам же Дбейба, скорее всего, будет консолидировать вокруг себя внешнюю помощь, и апеллировать к своей легитимности, которую сложно поставить под сомнение до проведения выборов. Одним словом, в нынешней ситуации демократия, политическая стабильность и независимость от внешних сил и спустя десять лет после смерти Муамара Каддафи остаются для Ливии скорее мечтой, а не почти достигнутой целью. А пока реставрация двоевластия грозит вернуть Ливию к гражданской войне. По крайней мере, ее предчувствие сегодня есть у многих ливийцев.
