В разгар эскалации российских войск на границах Украины многолетний глава Мюнхенской конференции по безопасности Вольфаганг Ишингер в интервью немецкому деловому изданию Handelsblatt заявил, что президента России Владимира Путина «уже давно преследует страх, что Америка все еще хочет сделать Украину и Грузию членами НАТО». «Это для России — красная черта», — констатирует он, отмечая: «Мы, конечно, не можем заявить, что Украина и Грузия никогда не станут членами НАТО. Но мы можем дать Украине понять, что в долгосрочной перспективе ей лучше бы ориентироваться на финнов. Финляндия — член ЕС, но не НАТО». Слова Ишингера тогда вызвали неоднозначную реакцию и в Украине, и в России, и в Европе. Правда, Ишингер был не первым, кто говорил о так называемой «финляндизации» Украины. Еще в 2014 году бывший министр иностранных дел США Генри Киссинджер сказал, что Украине следовало бы предпочесть ту же стратегию, что когда-то избрала Финляндия- «страна, которая демонстрирует несгибаемое желание быть независимой, но при этом тщательно избегает институционализированной враждебности с Россией». Тогда его тоже раскритиковали. И не в последнюю очередь в самой Финляндии.
В основном, украинские медиа раскритиковали Ишингера в пух, и прах, отметив, что «…финляндизация в нашем случае будет означать только растяжение во времени и пространстве процесса демонтажа государственности — хотя бы с сохранением формальных признаков суверенитета». Издание «Деловая столица» в одном из блогов отмечает: «Понимает ли господин Ишингер, что России не нужна Украина даже в «безопасном» для нее статусе члена ЕС? Если нет — это дискредитирует саму инициативу Мюнхенской конференции безопасности, которой выпала сомнительная честь стать площадкой для объявления Путиным новой холодной войны Западу. Не может человек, столько лет, занимающийся международной политикой и ее анализом, не понимать таких простых вещей. Следовательно, он или высказывает мнение той части немецкого истеблишмента, которая предпочитает избавиться от головной боли под названием «украинский вопрос» и вернуться к привычным гешефтам с Москвой. Или готовится занять синекуру в условном (или безусловном) NordStream AG. В конце концов, разница, по-моему, непринципиальная». Народный депутат Украины от «Европейской солидарности» Николай Княжицкий объяснил, почему Украина не может существовать по принципу «финляндизация». По его словам, «финляндизация» Украины может превратить нашу страну в «серую» зону, которая экономически попадет под влияние России – это то, чего хочет Путин, поскольку «это приведет не к «финляндизации», а к «белорусизации». «Если мы превращаемся в квазистрану или в квазиБеларусь, то наша территория может стать угрозой для того же НАТО, для Польши и других соседних стран»,– считает нардеп.
В российской политической повестке «финляндизация» «всплыла» в статье главного редактора журнала «Россия в глобальной политике» Федора Лукьянова, в которой он четко сказал, что нужно сделать, чтобы разрядить напряжение между Москвой и Вашингтоном. По его мнению, ключ к решению — «финляндизация» Украины, то есть ее отказ от самостоятельной внешней политики, невступление в НАТО и ЕС и прекращение вооружения. Собственно об этом заявил в последующем и Путин, очертив «красные линии» в отношениях Москвы и Вашингтона. Он настаивает на письменных гарантиях того, что Украина не будет принята в НАТО. Конечно, никто Путину никаких гарантий не даст. Но это и развязывает Путину руки в неизбежности войны. Как отмечается в российских СМИ, когда Украина записала в Конституцию свою цель вступление в НАТО, она поставила себя на грань войны. Поэтому избежать войны можно, только отказавшись от этой цели НАТО любой ценой и потребовать от мирового сообщества гарантии безопасности. Надо быть ответственным в политике, как Финляндия
В западных СМИ тоже обсуждалась тема «финляндизации» Украины. В польском издании Onet.pl отмечается: «… на первый взгляд, финляндизация или, иначе говоря, соглашение Запада и России о нейтральном статусе Украины и Белоруссии могло бы показаться вполне разумным решением с точки зрения польских интересов, ведь в Белоруссии мы уже проигрываем, а европейские перспективы украинцев выглядят, скорее, миражом, чем реальностью. С другой стороны никто не предлагает Украине и Белоруссии нейтрального статуса, а разговоры о финляндизации касаются лишь первой. Втора я не обсуждается вообще: подразумевается, что она уже входит в сферу исключительных интересов Москвы. На белорусской территории Россия рано или поздно разместила бы свои военные базы, которые позволят ей шантажировать страны Балтии, добиваться очередных уступок у Киева и угрожать Варшаве. Вышесказанное означает, что Польша должна выступить против соглашения на тех условиях, которые, по всей видимости, Москва предложит Западу, и последующей «разрядки» в отношениях». Шведское издание Dagens Nyheter отмечает, что с тех пор, как Россия аннексировала в 2014 году Крымский полуостров и спровоцировала сепаратистскую войну на востоке Украины, дорога украинцам в НАТО заблокирована. Конечно, как отмечает издание, симпатии ЕС и США на стороне Киева. Двусторонние отношения Киева с Москвой на сегодняшний день практически свелись к нулю. А у границы Россия периодически мобилизует войска только для того, чтобы показать Украине, кто тут решает. И несмотря на то, что для России нынешняя ситуация неудобна и обходится дорого, но оно стоит того, раз Украина при этом не может вступить в НАТО.
Говоря о «финляндизации», издание отмечает, что Украина находится несколько в другой ситуации, чем находилась Финляндия, так как Кремль считает, что она с Россией вообще единая страна. У Финляндии такой проблемы не было. Но кое-что общее у Финляндии и Украины все-таки есть: когда они оказались на «ножах» с Москвой, от остальных они получили лишь заверения в симпатиях, но никакой военной помощи. Вот почему Финляндия аж с 1944 года делает все, чтобы больше не попадать в ситуацию, когда диалог с Кремлем становится невозможным. И отнюдь не из любви к своему соседу, а из стремления выжить.
Исторический контекст
Изначально понятие «финляндизация» пришло из Германии (Finnlandisierung). Оно означает, что небольшая страна приспосабливается к желаниям большого и мощного соседа. В случае с Финляндией политика пошла по двум направлениям: 1) страна старалась строить доверительные отношения с Москвой, избегая ее раздражать, 2) одновременно она вкладывала ресурсы в постепенную интеграцию с западными институтами, стараясь не попадать в политическую и культурную сферу Советского Союза и укрепляя собственную оборону.
Однако для того, чтобы лучше понять смысл «финляндизации» надо обратиться к историческому контексту.
Финляндия как независимое государство появилось в самом конце 1917 году, когда большевики отказались от суверенитета над Великим княжеством, входившим в состав Российской империи с 1809 года. Но еще в составе империи Финляндия пользовалась широкой автономией. Именно с Фридрихсгамского договора, передавшего Финляндию из шведского подданства в российское, берет начало финляндская государственность.
В течение столетия, когда население края официально именовалось «Его Императорского Величества финляндскими подданными», в Финляндии существовали парламент (сейм); собственная денежная система; местная полиция. От остальной империи Великое княжество отделяла таможенная граница. Пользуясь этим, вождь большевиков укрывался в Разливе, на финской территории. Финляндские части в составе русской армии участвовали в освобождении Болгарии от оттоманского ига.
«Отпустив» Финляндию, большевики рассчитывали, что их финские союзники смогут установить там советскую республику, но в ожесточенной гражданской войне победили те, кого в советской историографии стали называть белофиннами. Тем не менее, в течение последующих двух десятилетий, несмотря на существенный экономический рост, страна оставалась расколотой на победителей и побежденных.
Сплотил тех и других Сталин, попытавшийся подчинить Финляндию силой оружия. В испытаниях «зимней войны» 1939-1940 гг. фактически родилась современная финляндская нация. То, что финны сумели отстоять свою независимость в одиночку, в борьбе с очень мощным и решительно настроенным противником, имело далеко идущие последствия. Кстати, поведение финнов резко контрастировало с позицией, занятой правительствами прибалтийских стран, которые предпочли отдаться на волю Сталина и не только утратили независимость, но и потеряли свою политическую, экономическую, культурную элиту. Правда, правительства этих стран, в отличие от Маннергейма и его соратников, пользовалось куда меньшим авторитетом в народе.
Решая, на чью сторону встать во Второй мировой, финская республика имела перед собой три примера: нейтральную Швецию, позволившую Германии использовать свои железные дороги, сдавшуюся после шести часов сопротивления Данию и навязавшую гитлеровцам многомесячную борьбу Норвегию. Хельсинки выбрали свой собственный путь: активную военную помощь Третьему рейху, оказавшись в рядах его союзников на особом положении — единственной демократической державой. Вступив в войну против СССР на стороне гитлеровской Германии, Финляндия крупно проиграла. Однако финны показали, что умеют проигрывать. Во-первых, прежде чем просить мира, они сумели стабилизировать фронт и поставили Красную армию перед перспективой новой кровопролитной кампании на завершающем этапе войны. Во-вторых, они поняли, что им необходима смена лидера. Маннергейм ушел в отставку, его сменил Ю.К.Паасикиви.
Для финнов, Вторая мировая война — это три войны. Сперва, Зимняя война, когда Финляндия была одна против Советского Союза. Потом война-продолжение, когда финны воевали с СССР уже вместе с Германией. И Лапландская война, когда в 1944–1945 годах Финляндия воевала уже против Германии. Конечно для маленького государства — это много войн. И невозможно понять Зимнюю войну без учета пакта Молотова—Риббентропа, войну-продолжение — без учета Зимней войны и Лапландскую войну — без учета того, что произошло на войне-продолжении. Однако у Финляндии во всех трех войнах была довольно простая цель — оставаться независимой, свободной страной. Это объединило всех финнов, весь финский народ. Впрочем желание остаться независимой и свободной страной было и после Второй мировой войны.
Тяжелое рождение или не ищи друзей далеко, а врагов — среди соседей.
Невозможно понять «финляндизацию» и курс Паасикиви-Кекконена вне контекста борьбы сверхдержав и «холодной войны».
Юхо Кусти Паасикиви заслуживает отдельных слов и ибо с него началась так называемая «финляндизация» Он появился на свет 27 ноября 1870 года в Великом княжестве Финляндском как Юхан Густав Хелльстен. В 17 лет он поменял свое шведское имя на финское. Изучал в университете русскую словесность – и при этом был сторонником расширения финляндской самостоятельности под крыльями двуглавого орла. Даже после Февральской революции в России Паасикиви был нацелен на расширение автономии Финляндии, а не на полную независимость. Лишь победа большевиков сделала из Паасикиви борца за независимую Финляндию. Уже в 1918 году он стал одним из первых премьеров суверенной Суоми. Жизнь Паасикиви была полна драматических зигзагов – он то возносился на вершину политического Олимпа, то выпадал из большой политики – чтобы вернуться туда вновь именно тогда, когда это было жизненно важно для всей страны. Он же возглавил финляндское правительство после окончания советско-финской войны в 1944 году. А в 1946 году сменил на президентском посту Карла Густава Маннергейма. Паасикиви удалось добиться сравнительно легких условий мира. Была подтверждена граница 1940 года, Финляндия утратила лишь порт на Баренцевом море – Петсамо, который отошел к СССР (Печенга). В Хельсинки обосновалась Союзная контрольная комиссия во главе с А.Ждановым, а в Порккала-Удд разместилась советская военная база. Чтобы заключить мир, Паасикиви съездил к Сталину. Финляндия была вынуждена отказаться от американской экономической помощи по Плану Маршалла и заключить Договор о мире, дружбе и взаимопомощи с СССР в 1948 году. Паасикиви отважился сказаться больным в ответ на приглашение «отца народов» приехать на празднование его 70-летия. Старость и болезни, впрочем, не помешали ему принять приглашение Хрущева, когда тот в 1955 году решил возвратить Финляндии Порккала-Удд. Паасикиви приходилось не только иметь крайне трудное дело со сталинской дипломатией, но и преодолевать внутреннее сопротивление. Многие считали уступки, которые Паасикиви делал Москве, чрезмерными. Тем не менее, он оказался верен реалистичному курсу во внешней политике Финляндии, когда политические реалии могут меняться и малым странам эти изменения приходится брать внимание.
При этом Юхо Кусти Паасикиви как-то терялся в тени своего преемника на посту президента Урхо Кекконена, хотя именно ему принадлежат заслуги по налаживанию нормальных отношений между двумя соседними странами после двух кровопролитных войн – Зимней и «Войны — продолжение» .Во многом благодаря деятельности Паасикиви Финляндия не принимала участия в противостоянии великих держав после Второй мировой войны, отмечает экс-спикер парламента Финляндии Матти Ванханен, который является председателем Общества Паасикиви Своей нацеленностью на будущее, на долгосрочность и предсказуемость в политике. Паасикиви во многом повлиял на формирование такой политики своей страны.
Сменивший Паасикиви в 1956 году Урхо Кекконен продолжил внешнеполитическую линию своего предшественника. И это несмотря на то, что в молодости был ярым антикоммунистом. Он воевал в рядах щюцкора (добровольная военизированная организация, созданная в 1918 году) и принимал участие в расстреле красногвардейцев. Как говорят исследователи биографии Кекконена, прозрение к нему пришло в 1942 году после битвы под Сталинградом. Тогда Кекконен пришел к выводу, которому всю жизнь следовал потом: только дружеские отношения с восточным соседом — гарантия независимости Финляндии. Все это Кекконен сформулировал в историческом радиообращении к нации, с которым выступил 25 сентября 1944 года. Он был одним из первых кто обратился к тогдашнему президенту Ристо Рюти с призывом к скорейшему началу мирных переговоров с СССР и выходу из войны. Еще одна веха — непосредственное участие в подготовке и подписании советско-финляндского Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи 1948 года. Президент Юхо Кусти Паасикиви в Москву тогда не поехал и фактически все полномочия передал не руководителю делегации — премьер-министру Мауно Пеккале, а Кекконену, настойчивость которого при обсуждении всех вопросов была весьма заметной. Как отмечают исследователи, без этого «трамплина» не было бы и следующего — четвертьвекового — периода президентства, начавшегося в 1956 году. Кеконен стоял у истоков « банной дипломатии», из-за которой Хрущев чуть не лишился поста руководителя Советского государства. В 1957 году Никита Хрущев приезжал с визитом в Финляндию. После возвращения советского руководителя из Хельсинки единственный, пожалуй, раз в мировой истории посещение бани обсуждалось самыми главными руководителями огромной державы. История с парилкой в Финляндии неожиданно всплыла на знаменитом Пленуме ЦК КПСС, на котором Хрущев расправился с членами попытавшейся убрать его с поста первого секретаря группировки во главе с Молотовым. Молотов на Пленуме стал возмущаться тем, что Хрущев не отказался в Хельсинки пойти с Кекконеном в баню, куда он был приглашен вместе с Булганиным. «Булганин,— сказал Молотов,— отказался и правильно поступил, а Хрущев в три часа ночи отправился к президенту Финляндии в баню и пробыл там до шести часов утра. А я считаю, что надо вести себя более достойно». За Хрущева вступилось большинство правильно подготовленных к Пленуму его участников. Но Молотов не унимался: «Я не согласен. Можно было бы достойнее вести себя в Финляндии». И тогда генеральный прокурор СССР Роман Руденко произнес фразу: «А вы считали достойным ехать к Гитлеру?..» Кекконен, узнав, что Хрущева песочили на пленуме за посиделки с ним в бане — как это, дескать, коммунист Хрущев согласился пойти в баню с капиталистом?! — был поражен и огорчен. Но традиция есть традиция.
При президентстве Кекконена Финляндия во внешней политике действовала исходя из древней мудрости: глупо поступает страна, которая ищет друзей далеко, а врагов — среди соседей. И действительно Кекконен неукоснительно соблюдал принцип: с Советским Союзом – столько, сколько нужно; с Западом – столько, сколько возможно. Выстроив отношения с СССР Кекконен начал выстраивать отношения с Западом. Его основные принципы заключались в том, что Финляндия неукоснительно выполняет условия мирного Договора с Советским Союзом, но остается нейтральной. В итоге Финляндия не стала западной страной для СССР, но и для Запада не стала просоциалистической республикой. Именно такое положение позволило Финляндии в кратчайший срок ускорить свое экономическое развитие. С одной стороны финны имели прямой выход на западный рынок, с другой стороны дешевое сырье и заказы на производство высокотехнологических изделий поступали из Советского Союза. Такого симбиоза больше нигде и ни у кого не было. Тогда экономисты назвали это «финским парадоксом». Самый большой товарооборот у Советского Союза был с маленькой Финляндией. В 1981 году четверть ВВП Финляндии прямо или косвенно была связана с Советским Союзом. Это намного больше, чем ее торгово-экономические связи в то время с любой европейской страной. Финские компании получили режим наибольшего благоприятствования на советском рынке. Благодаря заказам из СССР в Финляндии получили развитие такие отрасли как судостроение, электроника, машиностроение. Финский сервелат и детское питание покоряли продуктовый рынок СССР, а финские сапоги стали заветной мечтой советских женщин. Финны торговали тогда с СССР по клиринговому рублю, виртуальным, как сейчас сказали бы, деньгам, никакой свободно конвертируемой валюты не требовалось. По этому «безналу» финны покупали железную руду, газ, нефть, лес-кругляк.
Многие финны считали, что на вершине власти Кекконен находится только благодаря сотрудничеству с КГБ. И в этом есть доля истины. Но доверительные отношения с агентами КГБ Кекконен чередовал со встречами с представителями западных спецслужб. Возможно, благодаря такой информации он поддерживал дружеские отношения, как с Западом, так и с Востоком. Естественно сосуществование западноориентированной Финляндии и СССР подразумевало целый ряд уступок со стороны финского правительства, в том числе реабилитацию компартии, введение ограниченной цензуры и исторический ревизионизм. Так, некоторые темы вроде пакта Молотова-Риббентропа и развязывания советской армией Зимней войны были табуированы, в то же время подчеркивалась положительная роль Ленина, «даровавшего» Финляндии независимость. Финские отношения с Советским Созом пережили два кризиса: так называемые «Ночные заморозки» 1958-1959 годов, когда Москва отказалась признать Фагерхольма финским премьер-министром, и «Нотный кризис» 1961 года, когда СССР удалось помешать Олави Хонке баллотироваться во время президентских выборов, конкурируя с Урхо Кекконеном.
Еще одним выдающимся достижением Кекконена стало то, что в самый разгар «холодной войны», именно в Хельсинки в 1975 году состоялось знаменитое Совещание по безопасности и сотрудничеству, после которого политический лексикон обогатился словом «разрядка». В 1978 году Урхо Кекконен последний раз баллотировался на пост президента. И на этот раз он обошелся без поддержки СССР. За него проголосовало 82% финнов. Проводимая им внешняя политика почти всегда учитывала интересы Советского Союза, но при этом всегда, без «почти», учитывала интересы Финляндии. Никакого- ни прямого, ни косвенного — подчинения Москве не было. Да, Кекконен выслушивал иногда пожелания, поступавшие из СССР, но реагировал на них так, как считал необходимым. Кекконен-политик, создавший во всех отношениях стабильную страну, не сделал в жизни ни одного шага, который пошел бы во вред Финляндии.
На культурном фронте….
Помимо политической «финляндизации» весьма интересен ее культурный аспект. И как ни странно началась она с визита в Хельсинки хора Красной армии с талантливыми танцорами и певцами.
Хельсинки стал первым иностранным городом, в котором хор выступил еще до окончания Второй мировой войны. Хор исполнил гимн Финляндии на финском языке и гимн Советского Союза на русском языке. Выступления были безупречными – как с художественной, так и с технической точки зрения отмечает финское издание Ilta –Sanomat. Советский Союз стремился не только улучшить отношения с Финляндией. На протяжении многих лет культура использовалась как часть проекта, задачей которого было вовлечение Финляндии в сферу интересов Советского Союза. Сначала отношениями Финляндии и Советского Союза занимались при помощи общества дружбы «Финляндия — Советский Союз». Затем в начале 1960-х годов был заключен межгосударственный договор о культурном обмене. Его государственное финансирование ежегодно увеличивалось, и на всех финско-советских культурных мероприятиях была обязательная часть с «дружественными речами» политиков. Для Финляндии культурный обмен тоже был очень выгодным. К примеру, в Национальной опере Финляндии выступали советские звезды мирового уровня, что способствовало развитию финской оперы. В течение некоторого времени Национальная опера Финляндии сотрудничала с Советским Союзом в вопросах обучения, что представляло особую ценность для развития финского балета. Культурная элита Финляндии, в свою очередь, раскололась на два лагеря: на тех, кто действительно восхищался Советским Союзом, и на тех, кто использовал «дружественную литургию» только лишь как возможность для общения деятелей культуры.
График культурных мероприятий был составлен следующим образом: представители Советского Союза приезжали в Финляндию весной в связи с годовщиной советско-финского Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи и осенью — в связи с годовщиной Октябрьской революции. Финнов, в свою очередь, приглашали в Советский Союз для проведения мероприятий в честь Дня независимости Финляндии и в честь Дня рождения Сибелиуса. Активная стадия «финляндизации» в вопросах культуры началась с 1956 года после Венгерского восстания, которое Советский Союз подавил при помощи танков. Тогда многие западные страны во главе с США решили бойкотировать Советский Союз в вопросах культурного обмена. Финляндия продолжила культурный обмен, словно ничего не произошло.
Финляндия обеспечила Советскому Союзу важный «плацдарм». Благодаря культурному обмену Советский Союз мог продемонстрировать своим гражданам и другим странам, что СССР продолжает сотрудничать с Западом как раньше. По словам финского исследователя Симо Микконена, позже у президента Финляндии Урхо Кекконена могла быть возможность отмежеваться от влияния Москвы, но во время волнений в Венгрии это было невозможно. «На тот момент Кекконен успел пробыть на посту президента Финляндии меньше года. Было принято решение осторожно и без осуждения продвигаться в отношениях с Советским Союзом – и этой линии придерживались вплоть до обретения странами Прибалтики независимости в 1990-1991 годы».
Конец эпохи…
Следующий после Урхо Кекконена президент Финляндии Мауно Койвисто в отношениях с СССР, продолжил линию своих предшественников. Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи был продлен еще на двадцать лет. Однако во время второго срока президентства Койвисто с 1988–1994 годы ситуация в Восточной и Западной Европе круто изменилась. Штормы перемен и перестройки привели к крушению социалистического строя, и сотрудничество с западом стало более тесным. Кроме того, с окончанием холодной войны изменились отношения супердержав. Уже в 1983 году Койвисто начал тайную переписку с Михаилом Горбачевым и Джорджем Бушем. Осенью 1990 года лидеры этих стран захотели встретиться друг с другом именно в Хельсинки, что послужило доказательством заслуги Койвисто. Под руководством Койвисто зимой 1992 года Финляндия решила подать заявку на членство в Европейском союзе. Тогда, согласно конституции, только президент мог стать инициатором подачи заявления. Переговоры были завершены 1 ноября 1994 года, всего лишь спустя несколько часов после того, как Койвисто передал президентские полномочия Мартти Ахтисаари. Так в Финляндии подошла к концу эпоха «финляндизации».
Сегодня в Финляндии о «финляндизаци» не вспоминают, а если и вспоминают, то абсолютно в другом контексте. В эпоху советской перестройки в Финляндии разработали свою модель «финляндизации». В 1988 году политолог Ханс Моуритцен попытался универсализировать эту модель асимметричных отношений. Она заключалась именно в положительном влиянии Финляндии на Советский Союз. Некоторые исследователи считают, что именно Хельсинские соглашения подготовили почву для появления на политической арене Горбачева, а особый статус Финляндии как страны-медиатора между Западом и Кремлем, сделал возможным переговоры по ядерному разоружению.
Сегодня Финляндия позиционирует себя именно, как часть западного мира. Хотя Финляндия и не состоит в НАТО, но является его близким партнером с 1990-х годов, отправляя свои войска на операции альянса на Балканах и в Афганистане и поддерживая с ним довольно близкие отношения — настолько, насколько это вообще возможно без официального вступления в организацию. Финляндия всегда поддерживала санкции против России (наложенные после аннексии Крыма), даже несмотря на то, что они оказывали ощутимый эффект на финскую экономику и что российский туризм очень важен для восточного региона.
Кстати социологические опросы показывают, что 60 процентов финнов видят в России военную угрозу. Число жителей страны, которые положительно относятся к восточному соседу, тоже сокращается — с 63 процентов в 2012 году до нынешних 34. Но, тем не менее, нынешний президент Финляндии Саули Ниинистё, в отличие от своих прибалтийских соседей, продолжает политику разумного баланса в отношениях и с Западом и Россией. И лишнее тому подтверждение его телефонные разговоры и с Джо Байденом, и с Владимиром Путиным, на которых кроме двухсторонних отношений обсуждалась, в том числе, и ситуация на границах Украины. Все это говорит еще и о том, что Хельсинки возрождая дух 1975 года, может стать новой площадкой в переговорном процессе об урегулировании ситуации в Украине. Думаю, что в Финляндии были бы двумя руками – за!
