В июне текущего года во время поездки по югу Франции Эммануэль Макрон получил пощечину от неизвестного мужчины. Как свидетельствовали сделанные смартфонами видеозаписи, Макрон в защитной маске подошел к стоящим за заграждениями жителям коммуны Тен-л’Эрмитаж и начал их приветствовать. Один из мужчин ударил его правой рукой по лицу. Инцидент произошел за полторы недели до французских региональных выборов, считающихся важным барометром настроений избирателей.
Эта пощечина имела символический характер. Она возвестила об эре политических пощечин для президента Франции Эммануэля Макрона.
В утешение лишь Гваделупа
Первая политическая пощечина прилетела Макрону на региональных выборах в июне 2021 года. Кстати, именно так в его родной партии «Вперед, республика!» прокомментировали итоги региональных выборов. Как известно, результаты президентских и парламентских выборов 2017 года привели к глубоким политическим потрясениям во Франции: на олимп власти взошла инициированная Эммануэлем Макроном сила – партия «Вперед, республика!» (ВР). Располагающаяся в центре французской политики, эта новая партия сумела немало «отъесть» (и в кадровом плане, и с точки зрения депутатских мандатов) как у лево -, так и у правоцентристов.
Однако чтобы еще больше утвердиться в национальной политике, партии Макрона необходимо было нарастить мускулы на местном и региональном уровнях. Исторически Франция является унитарной республикой, однако запущенный еще четыре десятилетия назад процесс децентрализации способствовал подъему роли департаментов и особенно регионов в политико-институциональной области. Решаемые на местном уровне вопросы образования, здравоохранения, развития транспортной системы, культуры и так далее находятся как раз в сфере компетенции региональных инстанций. Политически должность председателя департаментского и прежде всего регионального совета не только почетна, но и объективно дает ее обладателю национальную известность.
Кампании 2020 и 2021 гг. показали, что стратегический план по наращивании «мышечной массы» партия Макрона не выполила. В прошлом году на муниципальных выборах сторонники президента не сумели одержать победы в самых знаковых городах. Аналогичная ситуация и после июньского голосования.
И это несмотря на то, что на штурм регионов были пущены многие видные члены команды Макрона, включая министров. Однако результат вышел скверным. Председатель нижней палаты парламента – национального собрания – Ришар Ферран не был даже переизбран в региональный совет Бретани, а мандат департаментского советника премьер-министра Жана Кастекса оказался после голосования у левых сил.
При очень незначительной явке избирателей (в целом она не превысила по стране и 35% граждан) партия ВР уже в первом туре показала очень посредственные результаты. Выйдя в ряде регионов во второй тур (во Франции в нем могут участвовать, кроме президентских выборов, более чем два списка или кандидата), центристы не сумели добиться даже второго итогового места. Все попытки победить собственно во французских регионах завершились фиаско. Победу партия Макрона одержала лишь в карибском заморском регионе – на Гваделупе. Как отмечает главный политический союзник президента Пятой республики лидер центристского Демократического движения Франсуа Байру, итоги выборов означают «очень суровое предупреждение для большинства».
По итогам выборов, корреспондент Handelsblatt в Париже Грегор Вашински написал: «У Макрона есть все основания опасаться того, что он может со свистом вылететь из президентского кресла. Макрон — президент без электората. Его альянс, основанный лишь в 2016 году, ещё не успел закрепиться на политической арене, а отсутствие партийной ‘привязки’ делает его электорат ещё более изменчивым и непостоянным. Макрон в известной степени сосредоточен на возможном возобновлении дуэли с Ле Пен, делая ставку на то, что уж он-то — реальный заслон против правого популизма — соберёт большинство. Но теперь ту же самую роль вполне может взять на себя и буржуазно-консервативный лагерь, победивший на региональных выборах».
Как AUKUSили Макрона
Следующая пощечина Макрону была внешнеполитической. Это произошло после создания нового военно-политического союза AUKUS c участием США, Великобритании и Австралии и его первой инициативы с отказом Канберры от подписанного в 2016 году контракта на поставку 12 подлодок на сумму 65 млрд. долларов с французским концерном Naval Group. Это событие вызвало эффект разорвавшейся бомбы. В ответ Париж отозвал своих послов из Канберры и Вашингтона и предупредил о долгосрочных последствиях срыва сделки для Трансатлантического партнерства. Франция не только отозвала послов, но и отказалась от участия в торжествах по случаю 240-летия Чесапикского сражения – решающей морской баталии в Войне за независимость США, в которой французская эскадра вступила в бой с флотом Британской империи, на стороне недавно созданных Соединенных Штатов. По сообщениям СМИ, мероприятия должны были пройти в посольстве Пятой республики, а также на борту французского фрегата в Балтиморе. Однако представитель ВМС Франции, который должен был представлять страну, досрочно вернулся на родину.
Создание AUKUS–это был мощный удар по индо-тихоокеанским амбициям самого Эммануэля Макрона. Этот регион играет для Франции особую роль. Во-первых, потому что здесь расположены ее владения: семь заморских регионов Франции, которые составляют 9 млн. км2 из 11. млн. км2 исключительной экономической зоны (ИЭЗ), расположены в Индо-Тихоокеанском регионе. Эти; Майотта, Реюньон, юг Франции, Антарктика, Новая Каледония, Уоллис и Футуна и Французская Полинезия. В этом регионе проживает 1,6 миллиона французских граждан. Во-вторых, военное присутствие Франции в Индо-Тихоокеанском регионе по-прежнему значительно и усиливает ее позиции: 7000 солдат, пятнадцать крупных военных объектов и сорок французских самолетов. Поэтому при Макроне Франция выстроила здесь свою геостратегию, которая бы позволила ей, как, казалось бы, от имени ЕС вести диалог на равных. Макрон выдвинул проект Индо-Тихоокеанской оси с Японией, Индией, Австралией и с участием Евросоюза, интересы которого должна была представлять Франция. И первым аккордом в этом плане должна была стать программа поставок Австралии французских подводных лодок, но, тут вмешались Штаты и указали Франции на ее истинное место в этом регионе. Это был страшный удар по новой французской геостратегии. Хотя если быть объективными, Франция уже давно перешла в разряд «битых». Достаточно вспомнить, что из Африки французов выдавливают Китай, Россия, Турция, попытка оставить после вывода из Ирака американских войск французский контингент может привести к столкновению с Ираном. На Кавказе бал правит Турция, и попытка Макрона помочь Армении столкнулась с твердой позицией Эрдогана. Нанесённый авторитету Франции ущерб трудно подсчитать, ибо сделка с Австралией считалась материальным воплощением геополитического манёвра президента Макрона и должна была стать одним из столпов его Индо-Тихоокеанской стратегии. В итоге Макрон утерся. Послов Франции вернули и в Вашингтон, и в Канберру. Его игра в антиНАТО и громкие слова об «атрофированном мозге» Североатлантического альянса, «стратегической автономии» Франции, предполагающей построение независимой от Соединенных Штатов европейской структуры обороны, так и остались громкими словами.
Правда в качестве моральной компенсации Макрон может себя утешать тем, что отомстил Джо Байдену с Грецией, заключив с ее премьер-министром Кириакосом Мицотакисом контракт на строительство трех боевых фрегатов. Но после потери 12 субмарин — так себе компенсация. Тем более, что поговаривают, что сделка не обошлась без ведома Вашингтона. Тот мог или прямо разрешить эллинам сойтись с французами, или закрыть на это глаза. Пусть, мол, Макрон потешит свое самолюбие и решит, что теперь они квиты. Хотя в пункте договора с Грецией есть пункт о стопроцентной предоплате. А то вдруг Афинам тоже в какой-то момент резко захочется чего-нибудь американского.
А что касается Греции, то она совсем не просто так под рукой оказалась. Страна в отличие от многих союзников по НАТО реально нуждается в укреплении своей безопасности. Для защиты от другого союзника по НАТО — Турции. У них давние ментально-территориальные счеты. У Макрона же с Эрдоганом просто личная неприязнь и разные взгляды на сферы влияния. В общем, тут все сошлось.
Беда не ходит в одиночку
Еще одним ударом «под дых» для Макрона стало решение Швейцарии отказаться от контракта в 6,5 млрд. долларов на поставку французских боевых самолетов Rafale. Власти конфедерации «передумали» и предпочли французским самолетам американские F-35. Эммануэль Макрон отменил свой визит в Швейцарию, запланированный на ноябрь. Кроме того, французский лидер также запретил до лета 2022 года все двусторонние контакты со Швейцарией на высшем уровне.
Крепкий алжирский табак…
Следующий удар по самолюбию Макрона нанес Алжир. Во время встречи в Елисейском дворце с внуками участников Алжирской войны 1954–1962 годов господин Макрон, как сообщает Le Monde, сказал, что власти Алжира переписали «официальную историю» страны, заложив в ее основу «ненависть в адрес Франции». Он также сказал, что действующий президент Алжира «стал заложником жесткой системы», которая, по его словам, была ослаблена движением за демократические реформы. Президент Алжира Абдельмаджид Теббун обвинил Францию во вмешательстве во внутренние дела страны и отозвал посла Алжира из Парижа. Это был второй раз, когда Алжир отозвал посла из Франции. Первый раз это случилось в мае 2020 года после того, как французские СМИ показали документальный фильм о движении Хирак, возникшем в результате массовых протестов, вспыхнувших в Алжире в 2019 году. Следующий шаг Алжира на заявления Макрона — запрет французским военным самолетам осуществлять полеты над своей территорией. По информации Le Figaro, Франция больше не имеет права летать над территорией Алжира на своих военных самолетах — что она делала в рамках операции «Бархан» для перелета на север Мали»,— пишет издание. «Сегодня утром, когда мы подали планы полетов двух самолетов, мы узнали, что алжирцы прекратили полеты над своей территорией французских военных самолетов», — сказал агентству AFP официальный представитель французской армии полковник Паскаль Янни. Он сказал, что это решение «не влияет на наши операции или разведывательные миссии», выполняемые в Сахеле. Следует сказать, что конфликт развивался еще и на фоне напряженности в связи с решением Франции резко сократить количество виз, которые она дает гражданам Алжира, Марокко и Туниса.
Особый гнев в Алжире вызвал риторический вопрос Макрона: существовала ли алжирская нация до французского колониального правления. «Мы понимаем, что Макрон участвует в предвыборной кампании и хочет заручиться поддержкой ультраправых всеми способами, такими как оскорбление истории Алжира… Это неприемлемо для нас», — сказал бывший алжирский министр. Чтобы немного разобраться в хитросплетениях алжиро-французских отношений обратимся к истории.
Алжир был французской колонией с 1830 года. Но к 1945 году он юридически считался не колонией, а частью Франции. Здесь к этому времени проживало более 1 млн. европейцев, коренных алжирцев было около 9 млн. И только первые обладали всеми правами. В конце 1940-х в Алжире возник Фронт национального освобождения (ФНО), выступающий за независимость от Франции. 1 ноября 1954 года он поднял восстание, которое поначалу имело микроскопические масштабы (в рядах ФНО на тот момент было не более 700 человек). Французы не осознали, что надо принимать превентивные меры, которых на самом деле было две: полная интеграция Алжира в политическую систему Франции, то есть предоставление коренным алжирцам всех прав, что имели французы, либо независимость Алжира. Однако в тот момент оба варианта казались совершенно неприемлемыми. На первые немногочисленные теракты французы ответили хаотичными репрессиями, которые, как часто бывает в таких случаях, лишь усугубили ситуацию и привели к росту популярности ФНО. Повстанцы наносили удары в первую очередь не по французам, а по их сторонникам среди коренных жителей. Число последних стало быстро сокращаться, во-первых, из-за страха перед ФНО, во-вторых, из-за жестоких и часто бессмысленных репрессий со стороны французов.
После этого Франция начала стремительно наращивать военную группировку в Алжире. С 50 тыс. в 1954 году она была доведена до 400 тыс. в 1956-м и до 1 млн. в 1958-м. Чтобы не распылять силы, в 1956 году Франция предоставила независимость Тунису и Марокко, но это стало лишь дополнительным стимулом для партизан: они получили подтверждение того, что стараются не зря.
Осенью 1956 года ФНО развернул террористическую войну в столице страны Алжире, что вызвало ответные массовые избиения арабов со стороны европейцев. К январю 1957 года в городе удалось установить относительный порядок с помощью парашютно-десантной дивизии, укомплектованной в основном ветеранами Вьетнама. В ходе массовых репрессий со стороны французов до 3 тыс. арабов пропали без вести. К осени 1957 года структуру ФНО в столице удалось разгромить. Взаимная ненависть в Алжире продолжала нарастать, а во Франции нарастало недовольство происходящим: во-первых, жертвами среди французских солдат, во-вторых, методами, ими применяемыми. Левые журналисты и политики начали проводить параллели между французскими парашютистами и гестаповцами. Раскол начался уже в метрополии.
Французы просто задавили противника массой, вытеснив боевиков ФНО в Марокко и Тунис. Видимо, за всю историю войн ни одна страна не бросала такого количества войск на борьбу с партизанами, как Франция в Алжире. При этом во Франции война становилась все более непопулярной, а алжирские европейцы панически боялись, что Париж сдаст Алжир так же, как сдал Вьетнам. Весной 1958 года в Алжире (в столице) началось фактически восстание европейского населения. В итоге к власти во Франции вернулся Шарль де Голль, причем не путем всеобщих выборов, а решением парламента. Де Голль сразу же назвал Алжир «мельничным жерновом на шее Франции». Реагируя на это, ФНО провозгласил создание временного революционного правительства Алжира, которое немедленно было признано большинством арабских и социалистических стран. Де Голль достаточно хорошо представлял себе истинную ситуацию. В сентябре 1959 года он заявил, что вопрос о независимости Алжира будет решен на всеобщем референдуме. Это заявление деморализовало армию, которая посчитала, что у нее украли победу (в военном плане так оно и было). В феврале 1961 года в Мадриде была создана Секретная вооруженная организация (ОАС). Ее организовали ультраправые, в основном офицеры французской армии. Сначала они боролись против независимости Алжира, а затем за свержение де Голля. Уже в апреле она попыталась организовать мятеж в Алжире, который, впрочем, был быстро подавлен. В марте 1962 года были подписаны Эвианские соглашения, в которых признавалась независимость Алжира. 1 июля состоялся референдум, на котором 99, 72% алжирцев проголосовали за независимость (при явке 91%).
Капитуляция Парижа обернулась паническим бегством европейцев из Алжира во Францию (бежало 750 тыс. человек), несколько тысяч было убито. Принимать алжирцев, воевавших на ее стороне, Франция отказалась, (особенно очевиден этот позор в свете последующей бесконтрольной миграции во Францию арабов и африканцев, необратимо изменившей этноконфессиональную структуру французского общества). Официальные потери ВС Франции (включая небоевые) в ходе войны составили 17 456 человек убитыми, к ним надо прибавить еще до 3 тыс. воевавших за Францию алжирцев (не считая убитых после бегства французов) и 2788 гражданских лиц. Считается, что погибло примерно 140 тыс. повстанцев и до 80 тыс. мирных жителей, хотя есть сомнения, что в рядах ФНО вообще воевало столько людей. Можно предполагать, что французы убили не менее 100 тыс. мирных алжирцев. По некоторым оценкам, арабов погибло до полумиллиона.
Так, что Макрону необходимо было взвесить все за и против, а не изображать из себя императора Бонапарта. Борьба в Африке между ключевыми игроками идет жесткая. И Алжир не исключение. Сегодня он является крупнейшим покупателем российского оружия в Африке, граничит с Мали, где местное правительство ведет дела с ЧВК «Вагнер» и откуда вытесняют французские войска. Алжир недавно вступил в новую фазу конфликта с Марокко и отозвал посла из Рабата, обвинив правительство Марокко в лесных пожарах на северо-западе Алжира, а также в поддержке джихадистских группировок действующих против Алжира..В ответ на покупку Марокко турецких БПЛА, Алжир симметрично заказал ударные БПЛА у китайцев. «Байрактары vs. Wing Long» — картина хорошо знакомая по Ливии.
Малийские страсти Франции
Громкую оплеуху Эммануэль Макрон получил и в граничащей с Алжиром Мали. Премьер этой страны Шогель Кокалла Майга заявил, что Франция, решившая завершить антитеррористическую операцию «Бархан», тем самым «бросила» Мали. Поэтому власти этой африканской страны вынуждены искать других партнеров для обеспечения безопасности, и обратились к российской частной военной компании (ЧВК). Ранее СМИ со ссылкой на источники сообщали, что хунта Мали, пришедшая к власти после переворота в мае 2021 года, выразила интерес к найму «ЧВК Вагнера» для обучения военных и защиты высокопоставленных чиновников. «Новая ситуация, возникшая в результате завершения операции «Бархан», ставит Мали перед свершившимся фактом: нас в определенной степени бросили в середине полета. Это заставляет нас исследовать пути и средства для лучшего обеспечения нашей безопасности самостоятельно или с другими партнерами»,— сказал Шогель Кокалла Майга, выступая на сессии Генассамблеи ООН. По его словам, Мали нужно «заполнить пробел» который возникнет в результате завершения Францией операции «Бархан». Ранее глава европейской дипломатии Жозеп Боррель говорил, что если власти Мали начнут сотрудничать с «ЧВК Вагнера», это может «серьезно повлиять» на отношения страны с ЕС. Со своей стороны, глава МИД Франции Жан-Ив Ле Дриан предупредил министра иностранных дел России Сергея Лаврова о последствиях в том случае, если ЧВК вмешается в ситуацию в Мали.
Информация о возможной договоренности властей Мали с российской ЧВК появилась в западных СМИ в середине сентября. В частности, о подготовке к завершению сделки сообщило агентство Reuters со ссылкой на несколько источников. По информации агентства, Мали готово платить «ЧВК Вагнера» около $10,8млн. ежемесячно за обучение местных военных и защиту высокопоставленных чиновников. По неподтвержденной информации, речь может идти, по меньшей мере, о тысяче наемников. «Париж начал дипломатическую кампанию, чтобы помешать военной хунте в Мали принять соглашение, которое позволит российским частным военным подрядчикам, «группе Вагнера», работать в бывшей французской колонии»,— говорилось в сообщении Reuters.
Напомним, что в 2012 году практически вся северная часть Мали оказалась сначала под контролем туарегского «Национального движения за освобождения Азавада», а потом исламистских группировок, которые стали активно продвигаться в сторону столицы страны Бамако. На помощь малийской армии пришла Франция. В 2015 году правительство Мали подписало соглашение о мире с лидерами туарегских движений, однако исламистские группировки, связанные с «Исламским государством» и «Аль-Каидой» продолжали проводить свою политику. Ситуацию усугубляет межобщинное насилие, которым умело пользуются джихадисты. С августа 2020 года Мали пережила два военных переворота. В ходе первого от власти был отстранен президент страны Ибрагим Бубакар Кейта. Группа военных назначила временным президентом Мали Ба Ндао, была достигнута договоренность о проведении парламентских и президентских выборов в феврале 2022 года. Однако в мае военные вновь сменили президента. Постановлением Конституционного суда страну возглавил вице-президент Ассими Гоита, который был организатором первого переворота. Новые власти пообещали не отказываться от выборов, хотя теперь не исключают их переноса на более поздний срок. Международное сообщество развитие событий в Мали смущает. Опасения, в частности, в середине сентября высказало Экономическое сообщество стран Западной Африки. В своем заявлении страны, входящие в эту структуру, посетовали на медленную подготовку к выборам и аресты оппозиционеров в Мали. Не понравились им и планы Бамако по сотрудничеству с ЧВК. О пересмотре сотрудничества с властями в Мали задумались и на Западе.
На протяжении последних девяти лет СБ ООН санкционировал проведение в Мали нескольких военных миссий. В частности, в 2012 было дано добро на ввод в эту страну 3,3 тыс. военнослужащих миссии африканских стран (AFISMA), а в 2013 году была учреждена Многопрофильная комплексная миссия ООН по стабилизации в Мали (MINUSMA), цель которой — защита гражданского населения и оказание гуманитарной помощи. Отдельно военную помощь Мали оказывала Франция. В 2013–2014 годах французские военные в рамках операции «Серваль» вели борьбу с исламистскими группировками в Мали. Затем из-за переноса деятельности террористических группировок на соседние страны операция была расширена до всего региона Сахеля, куда помимо Мали входят также Буркина-Фасо, Мавритания, Нигер и Чад, и получила название «Бархан». В операции задействовано более 5 тыс. военнослужащих. Кроме того, возглавляемая Францией оперативная группа «Такуба» помогает и консультирует ВС Мали. В июле президент Франции Эмманюэль Макрон заявил, что Париж изменит модель военного присутствия в регионе Сахеля, а операция «Бархан» в ее нынешнем виде будет завершена.
Речь идет об уходе французов с военных баз на севере Мали до конца первого квартала 2022 года, а также сокращении французского военного контингента до 2,5–3 тыс. человек при одновременном расширении международного партнерства по борьбе с терроризмом. «Приоритет будет отдаваться борьбе с террористами с использованием сил специального назначения»,— заявил президент Макрон. С 2013 года Франция потеряла в Мали 52 военнослужащих. При этом есть и победы. В частности, в середине сентября французы ликвидировали главаря террористической группировки «Исламское государство в Большой Сахаре» (филиал ИГ, запрещенного в РФ) Аднана Абу Валида ас-Сахрауи. Летом также было несколько успешных операций.
Эксперты отмечают, что французские операции «Серваль» и ее продолжение «Бархан» оказались достаточно эффективными, чтобы остановить продвижение повстанцев к Бамако, уничтожить джихадистское протогосударство на севере Мали. Однако, по его словам, действующие группировки, связанные с «Аль-Каидой» и «Исламским государством», слишком подвижны. Они не стремятся к установлению территориального контроля, делая ставку на теневое влияние. Они предпочитают сочетание террора и оказания посреднических услуг местному населению. В итоге курс на точечную ликвидацию лидеров джихадистского подполья — арабов и берберов, в том числе алжирского и мавританского происхождения, приводит к дальнейшему дроблению группировок, замещению вакантных постов местными кадрами, более гибкими и потому более опасными для малийского государства. С этой точки зрения французская операция не может оцениваться как успешная. Заинтересованность в «Вагнере» лишь часть сложного поиска выхода из тупика руководством страны. В то же время следует отметить, что возможности любой ЧВК на огромной территории ограничены просто технически. Нельзя исключать, что столкнувшись с критикой и давлением со стороны регионального сообщества, требующего скорейшей организации выборов, Ассими Гоита может разыгрывать карту «Вагнера», чтобы обеспечить себе рычаги давления на соседей и, возможно, попытаться остаться у власти за пределами отведенной военным властям крайней даты.
Франция не сказала своего последнего слова
Париж, который все чаще оказывается бессильным в Восточном Средиземноморье, странах Африки к югу от Сахары и Сахеля будет предпринимать шаги для восстановления своей раненной гордости. Чтобы окончательно не потерять шансы на президентских выборах Макрон должен прибегнуть к решительным шагам во внешней политике. Тем более, что и во внутренней политике у Макрона не все хорошо. Результаты недавно проведенного опроса показывают, насколько малопопулярен стиль управления Макрона среди французов, пишет немецкая газета Frankfurter Allgemeine.
Говоря о шансах Макрона на новый президентский срок, следует отметить, что электоральная база действующего президента Эммануэля Макрона невелика. В первом туре выборов 2017 г. он набрал 24%, которые составляли 14% от общего числа избирателей. Последний опрос демонстрирует тот же показатель – 24% в первом туре. Это на процент больше, чем у его главного конкурента – лидера «Национального объединения» (бывшего «Национального фронта») Марин Ле Пен, за которую собираются голосовать 23% избирателей. Избиратели Макрона и его партии «Вперед, Республика!», созданной всего пять лет назад, – это представители французского среднего класса, живущие в Париже и других больших городах. К ним примыкает часть иммигрантов из Северной Африки в первом, втором или третьем поколении. Разумеется, за Макрона голосует не весь средний класс и не все иммигранты. Однако у этих столь разных частей его электората есть, по крайней мере, одна общая черта – и те и другие являются в каком-то смысле выгодополучателями глобализации.
У Макрона и Ле Пен по-прежнему наибольшие шансы на выход во второй тур, исход которого еще более предсказуем в силу очевидного преимущества действующего президента перед лидером «Национального объединения». Однако это не значит, что президентская кампания совсем лишена интриги.
Политтехнологи Макрона смотрят на своих оппонентов свысока. О кандидате от партии, основанной еще де Голлем и находящейся на правом фланге, макроновские пиарщики не думали в принципе, поскольку ни один из возможных ее кандидатов не получал даже 18 процентов голосов. Социалисты же и прочие «зеленые» вообще для Макрона не считаются за соперников. У них отнималась повестка по темам феминизма, гендерного равенства, добавлялась экология, и все это приукрашивалось обещаниями новых пособий и социальных трат в бюджете.
Однако сегодня во Франции заговорили о новой интриге и имя ей Эрик Земмур. Кто он? Журналист, «полемист», золотое перо, которого все прочат в кандидаты, сам же он не отвечает ни да ни нет.
63-летний политолог и литератор Земмур за последние месяцы стал важной теневой фигурой президентской гонки. Ему прочат роль замены на правом фланге «непроходной» во втором туре Марин Ле Пен. В ближайшее время он может объявить о своих планах на Елисейский дворец, но пока что он всего лишь журналист. Хотя власти, им виднее, уже потребовали, чтобы телевизионный канал, на котором тот работает, считал его минуты в эфире как возможную предвыборную агитацию. У Земмура есть особенность, которую должны учитывать все его оппоненты. Он считает, что корни всех нынешних бед — предательство элит, иммиграция и исламизация страны. Эрик Земмур говорил открыто то, о чем многие думали, но сказать боялись. Земмур своими словами показал и объяснил, что Францию можно любить и этого можно не стесняться, что свою привязанность традициям нужно показывать и этого не стыдиться. Это дало Земмуру рост популярности, который не имеет прецедентов во всей политической истории выборов президента во Франции: за неделю он прибавил почти семь процентов, встав рядом с прожженными «тяжеловесами». Как публичная персона Земмур опередил по симпатиям у французов и председателя сената страны, и главу Министерства внутренних дел, и многих других.
Земмур забрал потенциальных избирателей и у Ле Пен, и у возможного (но пока не названного) кандидата от правых. И даже Макрону слегка сбил набекрень рейтинг (уровень одобрения действий президента снизился на четыре процента). Очень интересны его высказывания о Макроне: «Макрон — это не разрыв с традицией. Это то, куда завела нас политика, проводившаяся правыми и левыми в течение 30 лет. Этакий синтез между жадностью правой буржуазией и фразой буржуазии левой.. Макрон- то же, чем был в 1830 году король Луи-Филипп. Ни то, ни се: союз революционной буржуазии, которая не хотела террора, и монархической аристократии, которая не решалась вернуть абсолютную власть короля.Долгое время я думал, что Макрон- менее вульгарный Саркози. Теперь я понимаю, что Макрон- это тот же Олланд, только одетый получше».
Вполне очевидно, что уже сегодня против Земмура готовится настоящая война: его будут уничтожать во Франции, объединив усилия с сидящими в Брюсселе глобалистами. Выдержит ли нынешняя симпатия французов это испытание на прочность, сказать сложно. Но если всем назло Земмур как антисистемный, то есть народный кандидат, не наделав глупостей, сумеет выйти во второй тур (а это один из вполне возможных сегодня сценариев), то Макрону будет очень тяжело отстоять право на повторный мандат. Не зря же Земмур сказал о том, что Франция еще не сказала последнего слова.
