Речь Президента США Джо Байдена на Генеральной Ассамблеи ОНН обозначила новый вектор жизненных интересов Вашингтона – Индо -Тихоокеанский регион. Расшифровывая речь Байдена можно понять: Индо-Тихоокеанский регион пишем, Китай в уме… Не зря же 15 сентября было объявлено о создании альянса AUKUS с Австралией и Великобританией, а затем 24 сентября состоялся саммит QUAD с Австралией, Индией и Японией. И это все реакция США на ощутимые последствия растущего военного потенциала Пекина. Очевидно, что Азия сегодня приобретает такое же геополитическое и экономическое значение, каким некогда обладала Европа. Последнее утверждение созвучно позиции США. Накануне саммита QUAD в Белом доме подчеркнули, что «Индо-Тихоокеанское» направление возведено администрацией Джо Байдена в ранг «приоритетного».
Первая ласточка
Первой ласточкой усиления присутствия США в Индо-Тихоокеанском регионе было создание альянса AUKUS. Не успел альянс появиться, как породил размолвку с Францией. Ранее Австралия планировала закупать 12 подлодок у французской компании Naval Group, однако после создания альянса контракт был разорван. США пообещали Австралии поделиться технологиями строительства ядерных подлодок.
В своих выступлениях в честь заключения нового альянса, лидеры трех государств старались не упоминать открыто Китай, предпочитая восхвалять мир и стабильность в Индо-Тихоокеанском регионе. Однако нет никаких сомнений в том, что Пекин воплощает в себе для США угрозу XXI века, которой Джо Байден, как и Трамп до него, намерен противостоять. То, что вывод войск из Афганистана и провозглашение англо-саксонского партнерства произошли почти одновременно, не является совпадением. Вашингтон, словно освободившись от афганского бремени, намерен теперь ускорить свое движение. Американцы больше не надеются на своих европейских союзников в своем стремлении сохранить гегемонию в Азии и сдерживать Китай. Поэтому стремление обозначить Китай именно как угрозу для Вашингтона получает благосклонный отклик Соединенного Королевства, находящегося в отчаянном поиске партнеров после Brexit, а также консервативных кругов Австралии. Кстати, Австралия — единственная страна, которая во всех войнах посылала свой контингент. Это касается и Корейской войны, где воевали американцы, это же касается и Вьетнамской войны. Причем Австралия посылала боевые подразделения — не госпиталь или символическую группу гуманитарной поддержки — а свои войска. Тоже самое касалось Ирака, Афганистана, хотя Австралия и не член НАТО. По сути, Австралия даст широчайшие инфраструктурные возможности для США — там можно будет либо развернуть американские военно-морские базы, либо опереться на австралийские базы. К слову, у американских судов всегда есть право захода или право стоянки на австралийской территории. Поэтому в данной геополитической ситуации Австралия для американцев это мощнейшая опора в южном Тихом океане, с которой американцы могут оперировать. И, безусловно, если США хотят строить какие-то конфигурации в регионе, то без Австралии обойтись нельзя. Тем более, что эта страна попала в серьезную экономическую зависимость от Китая, она де-факто является его сырьевым придатком. А у КНР такая стратегия — страны, с которыми она вступает в тесный экономический контакт, постепенно через экономические рычаги начинают попадать от нее в политическую зависимость. И такая судьба ждет экономических партнеров Китая по всему миру. Это наблюдается и в Латинской Америке, и в Африке, откуда китайцы уже во многом вытеснили европейцев. В нашем же случае глобальный Запад активизировал военно-политические, культурные рычаги для того, чтобы оторвать Австралию у Китая или прервать некие стратегические зависимости. Австралия, с геополитической точки зрения, явно или неявно продекларировала верность этому англосаксонскому глобальному альянсу и де-факто заявила, что с политической точки зрения она присоединится к глобальному альянсу под эгидой США по сдерживанию Китая.
Помимо Австралии в перспективе к новому альянсу могут присоединиться Новая Зеландия и Канада. Именно эти пять государств в годы холодной войны размещали у себя на территории элементы глобального электронного шпионажа, опыт сотрудничества у них есть. Кто в этом альянсе заинтересован? Все соседи Китая, азиатские страны, которые не являются представителями англосаксонской культуры, стратегическими союзниками США, но боятся растущей мощи КНР, понимая, что у Поднебесной огромные амбиции и большие исторические претензии к соседям.
Великолепная четверка и Китай
Вторым аргументом в пользу усиления присутствия США в Индо-Тихоокеанском регионе стала активизация деятельности еще одного альянса QUAD. 24 сентября в США состоялся саммит участников четырехстороннего диалога по безопасности ㅡ «Саммит четверки» (Quad summit) ㅡ при участии лидеров Индии, Австралии и Японии. Президент США Джо Байден принимал у себя премьер-министра Австралии Скотта Моррисона, премьер-министра Индии Нарендру Моди и теперь уже экс-премьер Японии Йошихиде Сугу. Их встреча длилась около двух часов. Поводом для саммита лидеры стран назвали возможность переориентировать себя и мир на Индо-Тихоокеанский регион, где сейчас обостряется политическое противостояние.
Премьер-министр Австралии Скотт Моррисон, подводя итоги на пресс-конференции, заявил, что «мы вместе находимся в Индо-Тихоокеанском регионе, который хотим всегда видеть местом, свободным от принуждения, где уважаются суверенные права всех наций и где споры разрешаются мирным путём в соответствии с международным правом».
Премьер-министр Японии Ёсихидэ Суга заявил, что «Четвёрка» – это чрезвычайно важная инициатива четырёх стран, которые разделяют фундаментальные ценности, сотрудничая во имя создания свободного и открытого международного порядка, основанного на верховенстве закона в Индо-Тихоокеанском регионе». Кроме того, он выразил поддержку инициативе AUKUS, которая была запущена накануне и также направлена против Китая. Премьер-министр Индии Нарендра Моди добавил, что группа будет «играть роль силы, действующей во имя глобального блага».
Судьба QUAD весьма примечательна. Сама идея «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» имеет японские корни. Своим появлением она во многом обязана взглядам Синдзо Абэ, а также его настойчивости и последовательности во времена своего первого кабинета (2006-2007 гг.). Идеи С. Абэ получили практическое развитие на полях саммита АСЕАН в Маниле в 2007 г. в формате «Четырёхстороннего диалога безопасности» с участием высокопоставленных дипломатов США, Японии, Индии, Австралии, известного также как «Четвёрка» (QUAD), с целью обмена мнениями по вопросам региональной повестки. Пекин сразу выступил против такого формата, используя дипломатические инструменты и другие виды воздействия на его участников. При этом в качестве главных «мишеней» были выбраны Австралия и Индия, которые, по мнению Пекина, выглядели наиболее «слабыми звеньями» нового проекта. Подобная тактика Китая себя полностью оправдала, «Четвёрка» вскоре приостановила свою деятельность из-за выхода в 2008 г. из неё Канберры, подвергнувшейся дипломатическому давлению Пекина, а также серьёзной уступки в адрес последнего, сделанной Нью-Дели: Индия выступила против участия Японии в ежегодных индийско-американских военно-морских учениях «Малабар». После возвращения С. Абэ на пост главы правительства Японии в 2012 г. концепция Индо-Тихоокеанского региона не только постепенно вернулась в японский внешнеполитический дискурс, но и была заимствована администрацией Д. Трампа в качестве основы собственной Индо-Тихоокеанской стратегии. Уже даже то, что предложенный Токио термин «свободный и открытый Индо -Тихоокеанский регион» стал использоваться в документах Госдепартамента и Пентагона, можно было бы считать значимым успехом Японии, которую традиционно критикуют за «послушное следование в кильватере американской внешней политики». Однако Токио в данном случае не был только «поставщиком терминологии» для Вашингтона.
Деятельность «Четвёрки» была возобновлена в 2017 г. Знаковым событием стало повышение статуса её участников до уровня министров иностранных дел в сентябре 2019 г., когда главы внешнеполитических ведомств встретились на полях генассамблеи ООН. С того времени главы дипломатических ведомств встречались ещё дважды в формате «Четвёрки»: лично в октябре 2020 г. и еще один раз в онлайн-формате. Помимо этого в ноябре 2020 г. Австралия впервые после 13-ти летнего перерыва приняла участие в военно-морских учениях «Малабар».
Но на таком высоком уровне QUAD собрался впервые. Повестка саммита включала вопросы, связанные с углублением связей и продвижения практического сотрудничества» в таких областях, как борьба с COVID-19, преодоление климатического кризиса, партнерство в области новых технологий и киберпространства, а также «содействие свободному и открытому Индо-Тихоокеанскому региону». В переводе с дипломатического языка последняя формулировка означает — противостояние Пекину. Напомним, Китай считает богатые природными ресурсами Южно-Китайское и Восточно-Китайское моря зонами своего эксклюзивного влияния, в то время как США и их союзники оспаривают эти претензии.
В МИД КНР заранее раскритиковали саммит, заявив, что механизмы регионального сотрудничества не должны быть направлены против третьих стран и подрывать их интересы. Представитель министерства Чжао Лицзянь назвал QUAD «закрытой кликой», деятельность которой «обречена на провал». Китайский дипломат призвал членов новой структуры «отказаться от устаревшего менталитета игры с нулевой суммой и узколобого геополитического восприятия». Давление Запада показывает Поднебесной пример, какими инструментами нужно пользоваться для сдерживания других стран и вдохновляет Пекин на создание собственных альянсов. До сих пор принципиальная позиция Китая заключалась в том, что создание блоков — устаревшая практика XX века, которой нет места в XXI-м. Но представим, что Китай тоже начнет создавать альянсы, вдохновленный примером США. К примеру, передает КНДР технологию создания подводных лодок с ядерными реакторами? Это гипотетический сценарий, но можно себе представить, что он станет возможным, если Китай освоит американский сценарий и начнет делиться такими технологиями со странами региона. Американская реакция на такие действия была бы очень нервной и злой. Однако, когда таким образом действуют сами США, почему-то считается, что это должно приниматься без ответа.
Интересно, что свою озабоченность созданием новых альянсов в Индо-Тихооокеанском регионе выразила и Россия, которая казалось бы, далека от проблем этого региона. В интервью южнокорейским СМИ Сергей Лавров выразил обеспокоенность в связи с тем, что Азиатско-Тихоокеанский регион пытаются «переформатировать» в «Индо-Тихоокеанский», то есть исключающий и Россию, и Китай. «Если внимательно присмотреться к мероприятиям, которые предпринимаются в рамках индо-тихоокеанской стратегии, они основываются на блоковом мышлении, создании блоков не в пользу позитивного процесса, а против определенных стран,— сказал он.— Объявляется целью сдерживание того или иного государства, какие-то страны остаются за рамками этих инициатив. Не думаю, что это полезно».
Весьма любопытно, что на саммите звучали вещи, которые не имеют прямого отношения к Индо-Тихоокеанскому региону. Речь идет об Афганистане. В резолюции «Четверки» отмечалось, что территория Афганистана не должна использоваться для угрозы или нападения на какую-либо страну, или для укрытия или подготовки террористов, или для планирования или финансирования террористических актов и подтверждаем важность борьбы с терроризмом в Афганистане… Мы осуждаем использование доверенных лиц террористов и подчёркиваем важность отказа в любой материально-технической, финансовой или военной поддержке террористических групп, которые могут быть использованы для совершения или планирования террористических нападений, в том числе трансграничных. Индийское издание The Hindu, цитируя это заявление, отметило, что это была тонко завуалированная ссылка на Пакистан, который вместе с Китаем составляет угрозу безопасности Индии. Собственно не только Индию, но и США пугает возможный азиатский альянс Иран, Афганистан, Пакистан, Китай, который точно не будет мириться с глобальным «лидерством» США и особым положением Индии в этом регионе.
Индийские танцы
Особая роль в альянсе QUAD отводится Индии. Политика, которую проводит премьер- министр Индии Нарендра Моди не страдает, зацикленностью на какую ни будь одну страну или альянс. Моди – политически «всеяден». Как отмечает известный украинский политолог Константин Бондаренко «… Моди очень хитрый и умный политик. С теми же США он соглашается, кивает головой, но делает все по-своему». Константин Бондаренко приводит пример его очень тесного сотрудничество с Макроном, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе. По его словам, Моди, наверное, единственный мировой политик, который больше всего раз встречался с президентом Франции. О многовекторности Моди свидетельствует и тот факт член QUAD — Индия — входит и в БРИКС, и в Шанхайскую организацию сотрудничества, где Китай — один из самых активных участников. В Индии вообще не считают QUAD военным блоком.
«Индийская политика традиционно стоит на том, что страна не участвует ни в каких военных блоках. Напомню, что Индия — лидер Движения неприсоединения», — сказал мне известный индийский политолог, почетный научный сотрудник экспертного центра Observer Research Foundation в Нью-Дели Нандан Унникришнан. «QUAD — это не военный союз. У него гораздо более широкие цели, из которых оборонное сотрудничество составляет лишь незначительную часть», — считает он. Унникришнан напомнил, что учения «Малабар», на которые ссылаются сторонники версии о «новом НАТО», начались задолго до образования союза Quad. При этом Индия проводит военные учения с самыми разными странами — фактически до недавнего времени даже с Китаем. Как правило, только российские и китайские СМИ называют QUAD – новым НАТО.
Индию не приглашали в AUKUS, но ее политическая концепция и не позволила бы войти в объединение. Многие забывают еще об одной -коалиции, которую инициировал Вашингтон, — альянсе по обмену разведданными «Пять глаз» с участием Австралии, Канады, Новой Зеландии, Великобритании и США. Индия в нем не участвует. Нью-Дели категорически отрицает роль Индии как антикитайского «тарана». Индия заинтересована только в преследовании собственных национальных интересов. Премьер-министр Нарендра Моди почти сразу после прихода к власти в 2014 году сделал ставку на превращение Индии в мировой производственный хаб, возможно, даже потеснив с этого места КНР. Не случайно Моди провозгласил программу «Делай в Индии!». Для Нью-Дели противостояние с Китаем носит иной, чем у США, характер. Индия соперничает с китайским проектом «Один пояс — один путь», в котором видит угрозу своим интересам; стремится к переориентации на Индию экономических связей в регионе.
Однако, несмотря на все заявления Нью-Дели о том, что она не настроена на военное противостояние с Китаем неурегулированный территориальный спор с Поднебесной, разместившей на границе с Индией 50-тысячную группировку, подталкивает страну к тесному сближению с США. И понимая это, Вашингтон отводит «индийскому слону» самую активную роль в альянсе. Но Индия строптивый и независимый партнер. Об этом свидетельствует ситуация с поставкой в Индию российских систем ПВО С-400, против которой активно выступал Вашингтон. Напомним, контракт на поставку Индии пяти полковых комплексов С-400 стоимостью $5,43млрд. был подписан во время визита президента России Владимира Путина в Индию в октябре 2018 года. Несмотря на угрозу введения против нее американских санкций в соответствии с законом CAATSA, индийская сторона неоднократно заявляла о решимости получить системы С-400 и, более того, обращалась к Москве с просьбой форсировать поставки. Обладание С-400 будет иметь для Дели очень большое значение для сдерживания заметно возросшей после модернизации ВВС Китая и Пакистана угрозы сразу на двух участках границы.
Между тем на фоне непреклонности Дели в вопросе приобретения С-400 и развития ВТС с Россией американская сторона посылает Индии все более активные сигналы о том, что перед лицом «китайской угрозы» ведущие демократии региона должны быть по одну сторону баррикад. По итогам переговоров с министром обороны США Ллойдом Остином, которые состоялись в марте этого года начальник штаба обороны ВС Индии генерал Бипин Раватзаявил, что «вооруженным силам страны потребуются серьезные изменения, чтобы противостоять вызовам, возникающим из-за угроз со стороны Китая и Пакистана». По словам генерала Равата, «в будущем Китай продолжит усиливать свои позиции в соседних с Индией государствах и в регионе Индийского океана». В свою очередь, как заявил начальник штаба индийских сухопутных войск генерал Манодж Мукунд Нараване, тактика китайской армии не только на границе с Индией, но и во всем Индо-Тихоокеанском регионе состоит «в захвате новых территорий без единого выстрела, небольшими постепенными шагами». «Пекин демонстрирует такую тактику в Южно-Китайском море. Но в отношении Индии она не будет действенной: каждый такой китайский шаг встретит отпор»,— предупредил генерал Нараване. Одним из практических шагов по сдерживанию Китая в Дели считают развитие военно-технического сотрудничества в рамках QUAD.
НАТО, ты где?
Активность США по созданию новых альянсов в Индо-Тихоокеанском регионе вызвала неоднозначную реакцию в Европе. Создание нового оборонительного альянса AUKUS, в состав которого входят Австралия, Великобритания и США, является оскорблением для стран, являющихся членами НАТО. Такое заявление сделал Кристоф Хойсген, советник канцлера ФРГ Ангелы Меркель по внешнеполитическим вопросам. В Европе заговорили о кризисе и расколе НАТО. Действительно, организация Североатлантического Альянса была создана для противодействия Советскому Союзу, а затем и России в Европе. С переносом сферы жизненно важных интересов США в Индо-Тихоокеанский регион, Европейский континент становится для Вашингтона менее интересным. В конце концов, как говорил классик «спасение утопающих, дело рук самих утопающих» и пусть Европа сама позаботится о своей безопасности. Тем более, что после встречи Джо Байдена и Ангелы Меркель Германия получила от США карт-бланш в Европе. И возможно в будущем мы увидим «германизацию» Европы со всеми вытекающими последствиями. Поэтому не исключено, что Франция будет усиленно дрейфовать в сторону Германии и выстраивать с ней НЕП (новую европейскую политику), говоря, что, мол, с США ссориться не будем, но «брак» с ними не вечен, поэтому нужно всегда быть готовыми к полному расставанию. Французы будут убеждать немцев и других европейцев в том, что американцам, по всей видимости, наплевать на дальнейшую судьбу Запада, и он может стать сильным и самостоятельным, если начнет больше работать над сферами внешней политики, обороны и т. д. То есть действовать как объединенная Европа, а не как вассал Америки. Тем более, что вся эта история с французами станет еще одним лыком в строку недовольства европейцев своими заокеанскими «соратниками», усилившегося на фоне выхода США из Афганистана, когда союзники по НАТО фактически не имели права голоса. Неслучайно, что после вывода войск из Кабула в Европе активно заговорили о необходимости создания собственных вооруженных сил ЕС.
Конечно, выход Франции из Альянса, о котором так много шумели – маловероятен. Это еще больше сузило бы влияние Парижа на принятие решений глобальными игроками и его возможность реагировать на угрозы в сфере безопасности. Операция «Бархан», проводимая французами в Сахель-Сахарском регионе по борьбе с исламскими боевиками, продемонстрировала ограниченные возможности Франции. Но очевидно, что Париж постарается пересмотреть разрабатываемую Североатлантическим альянсом новую стратегию, целью которой, в том числе, является и противодействие Китаю. А вот падающие рейтинги и приближающаяся президентская кампания, могут побудить Макрона, поиграть в антиНАТО и выбить у «республиканцев» антинатовские козыря. В конце концов, Макрон еще два года назад назвал НАТО «атрофированным мозгом». Не случайно в Елисейском дворце вновь заговорили о продвигаемой Макроном инициативе «стратегической автономии», предполагающей построение независимой от Соединенных Штатов европейской структуры обороны. В МИД и МО Франции заявляют, что решение США и Австралии «лишь усиливает необходимость в полный голос отстаивать вопрос стратегической европейской автономии. Нет другого надежного пути защиты наших интересов и ценностей в мире, в том числе в Индо-Тихоокеанском регионе». Впрочем, до «стратегической автономии» Европы еще очень далеко: европейские страны продолжают нуждаться в сильном американском плече.
