В каждом явлении существуют две стороны медали. Политическая жизнедеятельность не является исключением. После того, как начался конфликт на Донбассе, у электората началось постепенное недовольство тем политическим режимом, который, в результате оказался не лучше свергнутого, а в некоторых аспектах, особенно экономических, еще хуже.
У населения появилась четкая установка, что политическая элита, которая формировала повестку и вектор развития страны лишь ухудшает ее положение во внутренних делах и внешнем позиционировании. Старый формат политики не смог создать адекватную модель взаимодействия государства с гражданами. Все команды, которые ранее приходили управлять страной, обслуживали интересы только своего локального электората, а в большинстве случаев просто предавали их, что в духе для любой политической игры.
Следовательно, милитаристская риторика 5 президента Украины окончательно утомила граждан, в особенности Юго-Восточного региона. У людей прослеживался четкий запрос на «новые лица». Данный вектор был практически полностью удовлетворен в 2019 году, когда к власти пришел Владимир Зеленский и его команда. Стоит отметить, что определённый процент избирателей не столько поддерживали Зеленского, сколько голосовали против Порошенка. Это очевидный факт, но интересная деталь заключается в том, что на волне абсолютно новых медийных инструментов и политических технологий, которые представила «зеленая» команда, прослеживался явный диссонанс между старыми алгоритмами борьбы за голоса граждан. Людей банально заинтересовал новый политический продукт, который в их понимании смог бы полностью разрушить бесперспективную, коррумпированную, бюрократическую систему государственной власти. Такая несистемная «пена» обрушилась на парламентские выборы, и закрепила, сформировав большинство, политические позиции Зеленского. Но насколько данное новаторство действительно улучшило украинский политический ландшафт?
Начнем с приземленного, «бытового» уровня. В Конституции четко указано, что народным депутатом может быть гражданин, которому исполнилось 21 год, имеет право голоса и проживает в Украине на протяжении последних пяти лет. Не может быть избран в Верховную Раду Украины гражданин, имеющий судимость за совершение умышленного преступления, если эта судимость не погашена и не снята в установленном законом порядке. На этом все. Достаточно ли требований, чтобы человек стал народным депутатом? Отнюдь. И как раз Верховный Совет 9 созыва это ярко иллюстрирует. Люди, не знающие азов государственного управления, парламентаризма, законотворчества и банальной протокольности, не могут принимать качественные законы, которые направлены на улучшение условий жизни простых граждан. В лучшем случае, все останавливается на неурегулированном лоббизме.
Возможно, это даст толчок к введению определенных поправок в законодательство, но пока это не стоит на повестке дня.
Происходит постепенная делегитимизация и подрыв авторитета одной из ключевых веток власти. Парламентарии, в лице «Слуг народа», своими необдуманными публичными действиями не только ухудшают свой личный репутационный бэкграунд, но и уничтожают остатки авторитета власти, что чревато глобальным изменениям в структуре и подрыве ее политической монополии. Рекордные количества скандалов и «зашкваров», которые демонстрируют нынешние депутаты, создают целый клондайк инфоповодов, отвлекая общественность от глобальных проблем.
Если отходить от конкретного к общему, то мы увидим возвращение к Ясперсковой осевой эпохе, когда население захочет вернуть ту консервативную, политическую установку, работающую ранее, естественно, с некоторыми изменениями.
Происходит определенный этап анамнезиса, когда граждане вспоминают, как было «при Януковиче», или еще раньше, чувствуют потребность в порядке, иерархизации структуры власти, построении ее вертикали.
Чтобы украинская политическая история не наступала на те же грабли, нужно выстраивать эволюционную модель развития демократического общества. Не революциями, как мы это делали ранее, а именно постепенно, шаг за шагом, к пониманию правильного функционирования демократических институтов власти. Дух патернализма, который четко прослеживается в настроениях граждан, никуда не исчез. Его можно удовлетворить только путем авторитарной формы власти или же современной монархии. Речь идет не об узурпации, или других коннотациях, с которыми ассоциируется «авторитаризм», а о выстраивании четкой вертикали взаимодействия центральных органов власти с местными, проработкой и реализацией конкретных моделей развития и санкций за их невыполнение.
Мы можем долго анализировать все плюсы и минусы такой политической установки, но не пройдя этот этап развития, который в свое время прошла Европа, мы постоянно будем жить в модусе гибридной демократии, используя ее только как инструмент манипуляций и иллюзорных диспозиций для политической борьбы за избирателя.
Таким образом, сейчас мы будем замечать еще больший социальный запрос на профессионалов, лидеров старого образца. На данный момент, Юго-Восточный регион остается без политического представительства. С учетом нынешних событий, связанных с потерей позиций «Оппозиционной платформы за жизнь», у потенциальных новых оппозиционных лидеров появляется возможность захватить левый, консервативней электорат, имеющий внутреннюю потребность увидеть воскрешение тех ценностей, которые доминировали в Украине до конфликта на Донбассе. Грубыми мазками, это некий симбиоз «пожили при Кучме» и «верните доллар по 8 при Януковиче». Такая окружность в публичной риторике должна звучать в старой-новой политической силе, которая должна восстановить статус-кво украинской политике, вернуть доверие к институтам власти, и спроектировать новую национальную идею, ключевую концептуальную модель развития Украины, ее позиционирование на внешней арене, формировании ключевой визии, как сильного государства с полноценным уровнем авторитета и субъектности. Кому выпадет такая историческая миссия это реализовать – покажет время. А пока, вынуждены констатировать лишь мелкие просветы в омуте политического мрака, в который окутан наш современный украинский политический истеблишмент.
