В Париже 9 декабря состоялась встреча лидеров стран нормандской четверки. Также в Париже прошла первая встреча и переговоры Владимира Зеленского и Владимира Путина. В общей сложности делегации Франции, Германии, Украины и РФ провели в Елисейском дворце почти десять часов.
Общие согласованные итоги встречи лидеров были обнародованы на официальном сайте президента Украины. В итоговом документе сказано, что президент Франции Эммануэль Макрон, канцлер Германии Ангела Меркель, президент РФ Владимир Путин и президент Украины Владимир Зеленский договорились продолжать считать Минские соглашения по Донбассу базисом работы в нормандском формате.
Стороны выражают заинтересованность в достижении договоренностей в рамках Нормандского формата (Н4) и Трехсторонней контактной группы по всем правовым аспектам Закона об особом порядке местного самоуправления (об особом статусе) отдельных районов Донецкой и Луганской областей — как указано в Комплексе мер по выполнению Минских договоренностей от 2015 года — с целью обеспечения его функционирования на постоянной основе.
В течение четырех месяцев страны должны на уровне МИД и помощников согласовать вопросы по политической части.
Своим мнением по прошедшей встрече в Париже с Фондом «Украинская политика» поделились Леонид Кожара, дипломат, экс-министр иностранных дел Украины , Руслан Бортник, политолог, директор Украинского института анализа и менеджмента политики, Михаил Чаплыга, политический эксперт
Леонид Кожара, дипломат, экс-министр иностранных дел Украины
Я должен констатировать, что мирное урегулирование ситуации на Донбассе стало заложником внутриполитической борьбы и конфликт на Донбассе заморожен. По принципиальным вопросам не произошло ни одной подвижки. Более того, все стороны, а не только РФ и Украина, констатировали, что по главным вопросам Минских соглашений нет единой позиции. Меркель даже сказала, что Минские соглашения нужно как-то «освежить», модернизировать, ведь это не какая-то окаменелая структура. Результат: никаких видимых достижений для реализации мира на сегодня нет.
То, что касается достигнутых договоренностей касательно обмена военнопленными, то обмен происходил всегда – и в формате «всех на всех», и в других форматах. Кроме обмена шло освобождение лиц, которые удерживались на территории – Украины, Крыма, Российской Федерации. Это тоже параллельный процесс.
То, что сегодня мы имеем замороженный конфликт, конечно будет сказываться на многие другие вопросы.
Первый момент. Потенциал Зеленского ка лидера — на международной арене и внутри страны — он уже больше не будет таким. Мы понимаем, что сейчас идет постепенное снижение его рейтингов, падает его международный авторитет. Нормандский формат был для него возможностью, но он этой возможностью не воспользовался.
Второй момент. Украина официально на переговорах заявила, что она не выполняет Минские соглашения. Мы до этого слышали много раз от Порошенко, что «мы выполняем все», и Порошенко говорил об этом гораздо хитрее, чем Зеленский, а вот Российская Федерация не выполняет ничего. Вчера было заявлено при всех, что Статья №9 Минских соглашений от 2015 года не может быть выполнена Украиной. То есть мы сказали о том, что мы будем выполнять Минские соглашения, но не в полном объеме, а частично. Реакцию Путина на это мы видели.
Какие могут быть последствия? Мы знаем, что Россия является объектом санкций, в том числе и Европейского союза. Первый вопрос – это аннексия Крыма, второй – невыполнение Минских соглашений. Поскольку вчера мы официально сказали, что тоже не выполняем, то это дает России возможность говорить об отмене санкций. И несмотря на те заявления, которые сейчас есть от разных правительств, например, поляки сказали, что санкции будут продолжены — мы будем свидетелями того, что эти санкции постепенно сойдут на нет. Больше того, я не исключаю того, что Лавров или какой-то другой чиновник РФ скажет, что Украина не выполняет соглашения, давайте теперь вводить санкции против Украины. А формально для этого есть юридические обоснования.
На мой взгляд, такие неутешительные последствия прошедшего нормандского саммита будут долгоиграющими. У меня большие сомнения, что Меркель будет принимать следующий саммит через четыре месяца, именно саммит на высшем уровне. И даже если он и будет, то постепенно будут спускать до более низкого уровня: министра иностранных дел, дипломатических советников и т.д. Ведь говорить об одном и том же в двадцать пятый раз нельзя, особенно, немцам, тем более, у Меркель есть свои проблемы. Во Франции сегодня началась общенациональная забастовка.
Что касается газовых переговорах. Если мы проанализируем главные заявления, мы поймем, что фактически, мы ни о чем не договорились. И это большая проблема, но не только для нас, а и для Путина, для Европейского союза. Но козлом отпущения могут сделать нас. Мы помним в прошлом две газовые войны, когда Украина была не способна транспортировать российский газ до потребителей центральной Европы и на Балканах. Актуальность этих направлений остается, может не в тех объемах, но Словакия, Венгрия, северная Италия, Балканские государства – до сих пор привязаны к этому направлению. Мы могли его поддерживать. Сегодня у переговорщиков руки связаны теми параметрами заявлений, которые сделал сам Зеленский о том, что они не договорились. И если президент не договорился, то разве глава «Нафтогаза» договорится? Это прозвучало так, что у нас есть решение, и мы возьмем газом! А россияне знают о том, что мы возьмем газом? А по какой цене мы возьмем, со скидкой в 25% или без скидки и на какой срок? Вот эти параметры невозможно достичь на низовых уровнях, если это не было подтверждено на самом высоком уровне.
Перед нами есть три страницы текстов двух Минских соглашений, есть две реперные точки. Первая точка больше относится к принципам мирного урегулирования – это пункт 7 Протокола от 2014 года, где написано, что прямая обязанность Украины «обеспечить общенациональный инклюзивный диалог». Слово «инклюзивный» относится к представителям неподконтрольных территорий на всех уровнях. Вот этот диалог Порошено вообще презирал. И сейчас Зеленский тоже спустил это на шутку: мы будем говорить «перемещенными лицами на территории Украины из Донбасса». Это уровень переговоров?
Второе – это Статья 9 Соглашения от 2015 года, которая как раз закрепляет порядок осуществления контроля над тем сегментом границы, который мы сейчас не контролируем. Принципиальным там является то, что начало осуществления контроля происходит на следующий день после выборов в ОРДЛО. Зеленский сказал, что он против. Но истолковать статью по-другому очень сложно. Порошенко пробовал ее толковать, выделил «часть безопасности», «политическую часть», там было много его фантазий, и даже дошло до того, что на низовом министерском уровне была согласована в Берлине дорожная карта. Но на дорожной карте нет подписи России, понимаете ли. То есть это прямо не касается Минских соглашений, поскольку это нормандский формат, а там, где стоят подписи троих – это не нормандский формат и это прямо не касается Минских соглашений.
Можно ли прекратить огонь договорами? Нет, только разведением войск. Разведение войск – это положение Минских соглашений. Разведение состоялось в районе Золотого и в Петровском. Стороны переговоров предлагают развести войска по всей линии соприкосновения, а Украина говорит, что не надо по всей линии. Аваков, улыбаясь, рассказывает про жертвы, которые у них есть, что они «постепенно, миллиметр за миллиметром будут заводить контроль на границу в присутствии представителей местного самоуправления». О чем вообще идет речь?
Но все равно у нас ощущение победы, в то время, как реальность на самом деле очень нехорошая. Утром я думал, что вдруг там есть тайные соглашения, и нам сказали одно, а оно пойдет по-другому. Но уже сейчас я чувствую, что невозможно в рамках четырех субъектов переговоров достичь тайные договоренности, ведь все равно они станут понятными. Также есть отсутствие продвижения по реперным точкам, о которых я говорил. Зеленский мог бы без «черного юмора» сказать о том, что его, как гаранта Конституции, волнует правовой, социальный статус жителей на неподконтрольных территориях и они – наши граждане. Но он сказал совсем о другом…
Второе – это вопрос Статьи 9 – что раньше: выборы или контролирование границы – он тоже это сделал прямо, а не дипломатично. При этом, он нарвался на прямое, не дипломатичное высказывание Путина, который сказал, что как написано в Минских соглашениях, так и будем делать.
Сам по себе текст Минских соглашений – это международный договор. Есть две латинские фразы. Первая из них «Dura lex sed lex», которая переводится как «Закон суров, но это закон». Эту фразу можно перефразировать «Плохие Минские соглашения – это все равно соглашения». Вторая фраза «Pacta sunt servanda» — «Договоры должны выполняться». Хорошие договоры или плохие, но их нужно выполнять. Минские соглашения – они есть. Порошенко нам много раз объяснял, что это было под дулами автоматов, под давлением, но подпись его есть.
Кстати, есть Международная конвенция о праве международных договоров, в которой есть статья о недействительности международных договоров. Перечисляется много пунктов, когда договоры могут признаваться недействительными. Одно из положений – договор был подписан под давлением. Но также есть международная процедура, когда сторона официально заявляет об этом. Мы же в ООН не заявили в предусмотренные сроки о том, что на нас «давили», и мы Минск не признаем, потому что мы спасали страну, и «под дулами автоматов подписали». Поэтому весь мир считает, что эти соглашения – действительны. Здесь внутри страны мы можем говорить, что это — бумажки, они не ратифицированы. Кстати, Климкин нарушил Закон «О международных договорах Украины», где написано, что он в трехмесячный срок должен был подать Минские соглашения на ратификацию. А в статье 9 этого закона о ратификации написано, ратификации подлежат законы, касающиеся территорий, изменений в законодательстве, договоры, касающиеся прав и свобод украинских граждан. Минские соглашения требуют не просто изменений в закон, а изменения в Конституцию. Их обязаны были ратифицировать. Это нарушение внутренних процедур не означает, что эти договоры не воспринимаются мировым сообществом как недействительными. Каждое государство само определяет, какие есть внутренние процедуры для того, чтобы договор действовал.
Кстати, сразу после встречи в Париже Лавров летит в Вашингтон. Это плановая поездка и мы об этом встрече слышали достаточно много. Конечно, вопрос Украины будет подниматься и не всегда в том контексте, который нам выгоден. Вопрос импичмента сейчас находится на пике и Трамп уверен, что все это скоро развалится, а демократы, наоборот, усиливают свои действия начала импичмента. К сожалению, Украина может прозвучать в негативном аспекте, международная ситуация создается вокруг Зеленского пока не очень благоприятная, а США нас могут задвинуть далеко — как неконструктивный вопрос, который пока разрушает многие глобальные процессы. Украина сейчас прямо мешает тому, чтобы реализовать виденье Макрона: это безопасность Европы от Лиссабона и до Владивостока. Позиция Украины прямо противоречит этой концепции. Наша концепция заключается в том, что Украина – это «жертва монголо-татарской Орды», мы «ведем священную войну за защиту Европы». То есть Украина – это яблоко раздора. Это самая неприятная ситуация, в которой мы оказались, и я не знаю, как из нее выходить.
Сейчас нам СМИ промоют мозги об «успехах» встречи в Париже. Петр Порошенко будет критиковать Зеленского. Единственный положительный эффект – это тот, что Зеленский фактически сорвал акцию радикалов и немного подорвал перспективу для Порошенко. Важнейший тезис о вопросе мира оказался заложником внутриполитических игр и от этого никто не выиграл. Зеленский тоже не выигрывает, потому что он оказывается в непростой международной ситуации, когда к нему постепенно начинает пропадать интерес со стороны международных партнеров.
Руслан Бортник, политолог, директор Украинского института анализа и менеджмента политики
На мой взгляд краткие итоги встречи нормандской четверки таковы.
Разморожен/перезапущен Нормандский переговорный формат и работа над реализацией «окаменелых» Минских соглашений. Рубикон этому циклу разрядки наступит в марте-апреле 2020 года – когда стороны соберутся на вторую встречу. Согласовано очередное общее итоговое заявление, положение которого теперь предстоит имплементировать в Минской ТКГ, на уровне советников и глав МИД, двустороннем формате или украинском законодательстве – скорее всего, продолжатся «разночтения» положений Минских соглашений.
За три года с последней встречи Н4 позиции Украины (несмотря на выборы) и РФ не поменялись, уровень доверия низкий, несмотря на «потепление» , вероятность стратегических компромиссов крайне низкая – полноценного мира в ближайшее время не будет. Ситуация скатывается к политическому «замораживанию» конфликта при военной демилитаризации и социальной гуманизации ситуации в зоне противостояния.
Новое руководство Украины подтвердило действие Минских соглашений, необходимость их «полной» реализации при отсутствии возможности (готовности) это сделать и не смогло достичь их пересмотра, приняв на себя «ношу» и роль команды Порошенко. Ключевыми тактическими договоренностями стали: обязательство о полном прекращении огня, обмен захваченными лицами (в формате Украина-«ЛДНР»), попытка разведения сил на 3-х новых участках, установление новых пунктов пропуска на линии разграничения, расширение миссии ОБСЕ до формата «24/7», имплементация «формулы Штайнмайера» в украинское законодательство.
По главному вопросу мирного урегулирования: что раньше «выборы или граница» общей позиции сторон (прогресса) нет, хотя все и согласовали «формулу Штайнмайера». Отсутствие глубокого и детального обсуждения по многим пунктам (например, того же переходного законодательства, закона о выборах и т.д.) возвращает ситуацию в период сопоставимый с сентябрем 2014 года — между первыми и вторыми Минскими соглашениями.
Двусторонние вопросы между Украиной и РФ не решены — энергетика, торговля, судебные процессы. Несмотря на месяц подготовки общий прогресс минимален и недостаточен, полностью зависит в очередной раз от дальнейшего качества работы кулуарных форматов – министров, советников, ТКГ.
Что осталось за кадром? О чем Путин говорил с Макроном и Меркель – будет ли восстановления сотрудничества и торговли между РФ и ЕС в 2020 году, санкции… Это возможно главный итог нынешней встречи.
Что сказал Путин Зеленскому наедине? Роль и реакция США. Снижение угрозы Майдана в Украине, повышение рисков эскалации на Востоке, падение популярности Зеленского.
Принятие в ближайшее время Верховной Радой закона о продлении «особого статуса» — с «формулой Штайнмаера» или без?
Михаил Чаплыга, политический эксперт
Предлагаю начать с позитива. Позитив заключается в следующем. Первое: перед нормандской встречей была определенная информационная манипуляция, поскольку главной целью этой встречи (и почему согласились все стороны) стояли экономические проблемы. Помним известную фразу, что политика является концентрированным выражением экономики. В данном случае экономическим вопросом перед зимой и окончанием договора о транзите был энергетический вопрос: обеспечение транзита газа через Украину и прямые закупки газа Украиной у России. Вопрос о закупки газа для Украины важен, потому что нет никакого реверса, есть отбор через транзит.
Соответственно, был заинтересован ЕС, есть интерес Германии в гарантированности поставок, потому что за это отвечает Германия, а Германия стала хабом. РФ же заинтересована в поставках – потому что это деньги. Украина была интересна Германии и России как гарантированная транзитная страна. Украина была заинтересована, чтобы брать себе газ себе, а его потом оформляют якобы как реверс. На этих «энергетических интересах» и была построена нормандская встреча. Россия согласилась, потому что Путин получил легальную возможность поговорить с глазу на глаз лично с президентом Франции и Германии, плюс – обозначить себя как международного геополитического лидера. То есть, Россия получила свой «пряник», Украина тоже. Для Украины позитив в том, что если она сохраняет свой статус как транзитная страна, соответственно, все стороны будут заинтересованы в стабильности транзитной страны. Это очень важно для нас с точки зрения безопасности.
Почему страны снова встретятся через четыре месяца? Потому что к тому моменту закончится газ в наших газовых хранилищах, острый транзитный период будет пережит и позиции Украины тогда будут чуть слабее, соответственно, назначали новые переговоры. Скорее всего, тут уже больше будут фигурировать вопросы Донбасса, чем во встрече накануне.
Больших ожиданий по Донбассу у меня не было, кроме гуманитарного вопроса, потому что ведь нельзя было так цинично сказать, что мы тут собрались поговорить якобы о Донбассе, а на самом деле – о транзите газа, поэтому давайте как-то решим гуманитарный вопрос. Речь идет о пункте №6 Минских соглашений – об одномоментном освобождении всех удерживаемых лиц. Этот политический вопрос был закреплен, поэтому можно сказать, что простые люди от этого выиграли. Каких-либо других ожиданий не было, поскольку пункт №9 Минских соглашений о порядке и легитимизации властей на неподконтрольных территориях. Имеется в виду создание легитимного субъекта для прямых переговоров Киева и Донецка, Луганска: проведение местных выборов. А в пункте №9 говорится, что сначала проводятся местные выборы, а потом начало перехода контроля над границей. Как будет происходить передача контроля, как долго это будет длиться, – об этих нюансах ничего не сказано и это широкое поле для договоренностей и формул. Но порядок таков – сначала выборы, потом граница – он четко закреплен в пункте №9, поэтому очень странно выглядели митинги Порошенко, который сам и загнал Украину в этот коридор и выйти из него невозможно, ведь Россия ни на какие уступки по этому поводу не идет. Поэтому и каких-либо иллюзий здесь у нас здесь быть не должно.
Прошли какие-то закулисные переговоры? Об этом мы будем знать через неделю, через два месяца. Скорее всего, будет продлено действие закона об особом статусе Донбасса – это политический пакт, потому что разрабатывать новый закон имеет смысл только тогда, когда его одобрят Россия, Германия, Франция, Украина. До того, как его одобрят четыре стороны, говорить о разработке нового закона просто нет смысла. До разработки нового закона изменения в Конституцию вряд ли удастся закрепить, поскольку нужно понимать, что именно будет закрепляться. Скорее всего, речь будет идти о более широкой децентрализации для того, чтобы не выделять отдельно взятые ОРДЛО, поскольку, например, о муниципальных правоохранительных органах речь шла давно и многие другие регионы также хотели это получить. Поэтому, скорее всего, речь будет идти о глобальной децентрализации.
Как же достичь мира? Единственный, кто баламутит воду в этом направлении – это Порошенко и «Свобода», которая давно с ним в коалиции. Да, это меньшинство, но это организованное меньшинство в отличие от неорганизованного большинства. Они способны быстро мобилизоваться и способны к актам прямого действия, чего нельзя сказать о неорганизованном большинстве. Оно не будет себя защищать, не будет защищать президента, не может мобилизоваться, организоваться и не способно к прямым действиям. В данном случае организованное меньшинство имеет перевес и с этим фактом нужно считаться.
После того, как Майдан не удался и прямо на сцене пришлось переименовать «Третий Майдан» в «Вече» и это сделал сам Порошенко, поскольку на сцене не появились Тимошенко и Вакарчук, а более второстепенные представители от этих политических сил, которые представляли сами себя, но никак не политические силы. Но Порошенко не устает манипулировать. Две политические силы подписали меморандум о «красных линиях для Зеленского». Более того, Порошенко решил подкрепить эту акцию прямого действия и, назвав это «Майданом», привязал этих лидеров и к акции прямого действия, на что они не подписывались. Все это стало очевидно в субботу, соответственно, пришлось переименовать это собрание, где были старые лидеры во главе с Порошенко. Акция на Банковой «Нічна варта» была организована не Порошенко, но она с ним плотно ассоциируется и Порошенко отказался ее финансировать.
Сейчас на месте Зеленского я бы сделал следующее. Путин четко артикулировал, что Минские соглашения подписал Порошенко и выйти за его рамки Зеленский не может. Ключевой момент – сначала выборы, а потом граница. Имплементировать все-таки должен Зеленский, иначе мира не будет. Но автором этого всего является Порошенко. После того, как было артикулировано во время Нормандской встречи, что в пункте №9 Минских соглашений стояла подпись Порошенко, я бы на месте Зеленского сейчас призвал продолжить митинг, который был на Банковой – под стенами офиса Порошенко. То есть, Порошенко публично «загнать под лавку», признав, что именно он подписал и именно он загнал Украину в Минский коридор. Если сейчас не дать Порошенко просто отступить, а загнать его, при этом возглавить этот процесс публично должен Зеленский, тогда через месяц или два у Зеленского открывается возможность без протестов перейти к имплементации пункта №9, таким образом, принести мир. По сути, если через четыре месяца он правильно отыграет эту карту, у него появится окно возможностей для этой имплементации, при этом не бояться того, что Порошенко снова начнет баламутить воду.
А пока идут боевые дейстивия. Хаотический огонь будет продолжаться.
